Я расспрашивала подругу о моде, о манерах, о балах. Мне было
интересно все, что касалось молодых девушек: как одеваются, как
общаются, как танцуют. Она рассказывала, а я представляла себя в
таких же платьях из шелка и бархата, с драгоценностями, с парнями
рыцарями в паре и танцующими польку или менуэт, а, впрочем, и
вальс. И хотя ни польки, ни менуэта, ни даже вальса я не умела
танцевать, в связи со своей бывшей «нескладухой». Но помечтать-то
можно! Видела некоторые замысловатые па в исторических кино по
телику. Мне тогда казалось, что никогда не смогу так красиво
двигаться с моим-то телом, да и где взять такого же партнера.
Теперь уносилась в своих фантазиях в бальные залы под руку
с…менестрелем! Почему с ним? А с кем же ещё-то! Других мужчин около
себя я не видела. Ну, еще какого-то рыцаря могла представить. Но
опять же с лицом и статью Сэмиеля,
- Мне так хочется посмотреть на рыцарские поединки! – шептала я
Маре, и она усмехалась:
- Приходи и посмотри! Входы и выходы бесплатны.
Я обрадовалась. Ведь об этом я тоже знала лишь через кино, а тут
воочию и при том не каскадеры, а настоящие бойцы и все по
настоящему. В душе я потирала от нетерпения руки и думала, как
отпроситься у Оксы. Теперь мне было сделать сложновато, так как
второй повар Грубель загружал меня по полной. Я не только отмеряла
под его руководством продукты на то или иное кушанье, но и сама
следила за варевом, добавляла или же разбавляла готовку, резала и
чистила овощи, пробовала сделанное и даже разливала по мискам и
горшкам заказанные блюда. Он только осуществлял руководство, не
только как главповар сейчас, но и с одной рукой, вторая же
болела.
А народ все прибывал и требовалось много еды. Подавальщицы еле
успевали обслуживать. Народ толпился в зале и во дворе, приезжали в
каретах и на лошадях. Заказывали выпивку и слушали менестрелей,
которые работали на износ, пока еще готовился турнир.
Само представление было вынесено за стены герцогского замка в
большое поле, где уже две недели готовили арену под состязания.
Вокруг построены были ступенями места для зрителей, и ложе для
самого герцога и его свиты. По всему полю развернуты палатки и
шатры самих рыцарей, их слуг и оруженосцев. Там же стояли кузницы и
конюшни. Недалеко разместились трубадуры, гарольды и руководители
самого праздника, а также циркачи и песенники. Здесь между делом
шли представления для любопытствующего народа, которые хотели
посмотреть на приготовления и на самих рыцарей. По их штандартам и
гербам узнавали и приветствовали при встречах свистом, хлопками и
криками. Им рыцари отвечали взмахами рук, кивали и прикладывали
пальцы ко лбу, отдавая честь. Оруженосцы и прислуга носились как
заводные от конюшен, кузнецов и обратно - они готовили для своих
хозяев оружие, облачение и коней. От их заботы и внимания зависело,
как будет сражаться сам рыцарь: не споткнется ли лошадь под едоком,
не затуплен бы будет меч, не прогнутся ли латы под ударами и не
погибнет ли сам рыцарь, имея плохие доспехи и меч с копьем. Все это
создавало суматоху, но необходимую.