– О, твоя
кухня! – закинул я наживку.
– Где? Где?
Дай! – Галия забрала у меня бинокль.
Ну всё.
Осталось только надеяться, что будущая тёща как-нибудь проколется.
Если удача на моей стороне, Галия сама всё увидит собственными
глазами.
По
восторженным возгласам подруги и её коротким перебежкам по разным
сторонам площадки, было понятно, что ничего криминального она пока
не видит. Она периодически возвращалась на сторону, с которой был
виден их дом. Я уж думал, что все пропало и моя задумка
провалилась. А жаль – так хорошо все подстроил, вышли мы с завода
на час раньше обычного, мать дочку сейчас совсем не ждет. Но,
наконец, Галия задержалась на собственных окнах, и всё больше
хмурилась, пристально вглядывалась в них.
– Ты чего?
– подошёл я к ней.
Она молча
передала мне бинокль.
Не сразу
подстроил оптику под себя, но, когда изображение стало чётким, я
чуть не выронил бинокль от радости.
Оксана,
забравшись на стол в гостиной, протирала подвески на
люстре!
Йес! Йес!
Йес!
Йееес!!!
Больная
она, блин!
Немного
взяв себя в руки, повернулся к Галие. Вид её разительно изменился:
желваки играли, губы сурово сжаты, взгляд недобрый…
– Пойдём! –
резко сказала она.
–
Куда?
– Я съезжаю
обратно к Анжеле! – ответила она. – Ты же сам видел, она
притворялась все это время, напугала меня. Я ведь ей поверила!
Корила себя, что была так резка с ней...
– Стой,
стой, стой. Не руби с плеча. Это все же мать. Какая есть, родителей
не выбирают. Она любит тебя и заботится как умеет. Пусть не всегда
разумно поступает, но по большому счету, она желает тебе добра.
Чего ты добьешься, если устроишь сейчас скандал и уедешь к
подруге?
– На чистую
воду ее выведу, – яростно возразила Галия.
– А потом?
Дальше что будет? Вернуться домой планируешь?
– Нет, –
ответила Галия, немного подумав, – не смогу с ней жить.
– Вот, –
подхватил я мысль, – и получится, что ты будешь жить отдельно от
родителей, предварительно разругавшись с матерью. То есть сожжешь
мосты. И это все будет из-за одной ошибки твоей матери. Вполне
обычной, кстати, ошибки. Такие попытки манипулирования детьми вовсе
не редкость.
Галия
кивнула. Вид у нее стал задумчивый, но было видно, что она
колеблется. Эмоции еще бушуют внутри.
– А теперь
подумай на пару шагов вперед, – продолжил я объяснять. – Мы
собираемся тебя в Москву переводить учиться. И это все будет
буквально через пару месяцев. Так зачем разрушать отношения с
близкими людьми, если все равно жить отдельно скоро будешь? Ты ведь
этим не только мать накажешь, но и саму себя, переживать ведь
будешь. И отца накажешь, для него семья очень важна, и брата. Он
балбес, конечно, иногда, но тоже тебя любит.