И тут же раздражался еще больше: «Знаток гимназисток!» Что, гимназистка – лошадь, за ушами прыщики прятать? В смысле, что у нее такие уши?.. И разозлился еще больше.
Вздохнув глубже, он уставился на экран, и само воспоминание об Иванах ему показалось невыносимым.
– Ууууу… Ух.
От выхода долетело:
– Андрюшенька! Пока!
Издевается.
Он только скривил губы, искоса пронаблюдав за собой в зеркало.
– Дураку за тридцать. А то и под пятьдесят… Демоническая личность! «Андрюшенька…» Неплохо звучит. Особенно, если шепнуть ее голосочком и ее губками на ухо. Ему.
И тут же вылезли на внутренний экран мохнатые уши лошади. Или осла.
Вместе с тем подумалось: «Хоть бы Женька была здесь».
Женька Савенко – по его же собственному определению – «поносный корреспондент». Не потому, что она поносила всё и вся в своих статьях, или, допустим, у нее был плохой кишечник. А потому, что слишком уж точно соответствовала характеристике: запор мыслей, понос слов. Была она старше его на семь лет, с довольно милым, украшенным ярко-синими глазами, но с каким-то вечно переутомленным лицом. И грудь у нее тоже была вялая. Нет, не вислая, не дряблая, напротив – полная, но какая-то скучная и тоже уставшая, безразлично висящая в укромности атласа непробиваемого отечественного бюстгальтера, времен успешного освоения космоса СССром. Впору к ней был и зад, все в том же практичном и крепком нижнем белье. Кстати, как выяснилось со временем, очень полезном для здоровья.
Так случилось, что Андрей знал это белье, хотя и не знал о его полезных свойствах.
Знание привело к мысли, а не такие ли трусы сжевала председательская свинья? Чего же тогда Ивану Никифоровичу было суетиться и стрелять в нее из ружья? Она бы и так сдохла.
Она хоть и свинья, но переварить такой отрез мануфактуры… Вряд ли. И был бы наш фермер чист перед соседом, и не лишился бы бычка, которому вслед за убийством дорогой на рынке свиньи и вследствие нанесенной обиды Иван Иванович, не гляди, что номенклатурный работник, проломил колуном голову.
Закончив размышления, Андрей встал, решая на ходу: бросить ли редакцию открытой до прихода технички или поискать замок? И тут же хлопнула входная дверь. Он узнал мягкий и тяжелый, чуть пришаркивающий шаг Савенко.
«Легка на помине, неужели будет долго жить?»
В действительности его не страшила ее долгая жизнь, и касалась опосредованно. Но он был раздражен. Не кусать же прохожих на улице. Злился на все вокруг.