Последние деньки выдались
напряженными, приходилось урывать каждую минуту покоя, но ничего не
поделать – отдохнуть можно будет и после войны. Или в
посмертии.
Китарион ткнул мага в бок.
- Да, чего тебе? – встрепенулся
тот.
- Эй, Кштиритион, новых приказов
владыки не было?
- Ни одного! Не мешай спать.
- А ты не должен проверять округу
птицами?
Маг фыркнул и отвернулся, укрывшись
точно таким же зеленым плащом, какой был у каждого воина гвардии.
Отвечать надоедливому командиру он, по-видимому, счел ниже своего
достоинства.
Китарион вздохнул и отпил из фляги
немного холодной ключевой воды. Ему тоже следовало прикорнуть, но
не получалась - ответственность за людей не давала завалиться на
бок и окунуться в забытье, поэтому приходилось делать над собой
усилие. Ничего, злее будет драться.
Капитан ухмыльнулся, последняя мысль
показалась весьма забавной. Как же медленно тянется время, когда
нужно ждать!
Он зевнул и прикрыл глаза. На один
миг.
- Капитан, просыпайся. – Кто-то
трясет за плечо. Что такое? Зачем? – Просыпайся!
Китарион дернулся - на мгновение
показалось, что он ослеп, - но это была всего лишь ночная мгла.
Выходит, он все-таки отключился.
- Пришел в себя? - осведомился
некромант.
- Я спал?
- Как видишь, - колдун не желал
проявлять ни малейшего уважения к командиру. Проклятые труповоды
боготворили лишь своего дохлого учителя.
- Гвардия готова?
- Да, твой подручный уже предупредил
всех. Ждем сигнала.
- Будет вам сигнал, - кольценосец
приподнялся. В деревне ничего не изменилось, разве что часовые
сгрудились под самодельными навесами вокруг костерков.
- Сами выкопали себе могилу. –
Капитан поднес руки к губам и трижды гулко ухнул филином.
Краем глаза он заметил тени,
вынырнувшие за спиной из мглы. Хорошо, его первая сотня готова,
пора. Атака планировалась в два этапа. Первый отряд по возможности
тихо убирает часовых и врывается в деревню. После этого дается
сигнал, и все остальные гвардейцы присоединяются к товарищам, дабы
учинить резню.
Кольценосец первым выступил из леса,
шепча молитву Матери, и перебежками двинулся вперед. Сердце стучало
кузнечным молотом по наковальне нервов, высекая искры страха. Не за
себя, за то, что враги обнаружат, поднимут тревогу, и куча парней -
его парней - погибнет.
Обошлось! К околице они подобрались,
не потревожив стражу.