Теперь вернемся к первому пассажу и посмотрим, какая школа могла бы вырасти из этой концепции. Она задана на уровне приоритетов, точнее, предметов, которые должны быть приоритетными; но этот перечень – очень красноречив. Итак, вот он: математика, информатика, русский язык, иностранные языки, экономика, история, право. Чего нет: 1) литературы, 2) естественных наук – физики, химии, биологии, географии. По-видимому, они – первые потенциальные жертвы борьбы с «перегруженностью». Словосочетание «фундаментальные знания» показывает, что «академическая» направленность советской школы не совсем и не сразу сдается в архив, но в общем и целом (если бы литература входила в систему приоритетов, то и безо всяких оговорок) это не столько модернизация, сколько гуманитаризация средней общеобразовательной школы; «модернистического» в этом подходе ровно то, что литература не является приоритетным предметом. Рассмотрим их по порядку.
Математика в советской школе никак не была ущемлена. Это самая сильная ее сторона, поскольку, кроме математики, в ней не оставалось предметов, содействующих «наращиванию интеллектуальных мускулов».[29] Пожалуй, для массовой школы это предел. И мы, действительно, слышали с самого верха предложения упростить математические программы; так что от модернизации этот предмет уж во всяком случае не выиграет. Информатика – поскольку это ключ всех мыслимых модернизационных концепций – будет рассмотрена последней.
В чем пожелания реформаторов для русского языка – не вполне понятно. С одной стороны, программа «перегружена», с другой – не дает достаточных «фундаментальных знаний»; следует ли понимать «устарелость» в том смысле, что любые знания из истории языка (в т. ч. те, которые необходимы для понимания русской классики) признаны излишними? В связи с выпадением литературы из числа приоритетов это смотрелось бы весьма логично. А чем заменяем? Можно современным молодежным наречием и «олбанским» диалектом – это было бы вполне современно и «модернистично». Но тогда перед школой встает роковой вопрос, который умели ей задавать педагоги прошлого: а зачем, собственно, возить дрова в лес?
Иностранные языки. Никакой конкретизации – и потому мы не можем предъявить разработчикам концепции никаких претензий. Отметим только, что иностранные языки можно преподавать двояким образом: для разговора и для чтения. Не нужно быть пророком, чтобы понять, какое направление может быть выбрано как модернизационное. И тут будут подстерегать ловушки: первый язык – тратя на него столько времени, сколько в спецшколе, или по крайней мере сопоставимо, – можно вытянуть на этот уровень, а второй – уже весьма затруднительно. И вообще коммуникативный подход, с одной стороны, меняет естественную последовательность навыков (письменный текст воспринимать комфортнее и проще, нежели устный), а с другой – отрицательно сказывается на словарном запасе (кроме как чтением, серьезно его ничем не нарастишь).