Внемля настоятельному совету Пьера, я пошел дорогой потомков маньчжурского императора. И?
Сейчас меня зовут Майкл Стэнли Гейтс. Коротко – Майк. Это стало официально с августа 1998 года, согласно бумагам Министерства каких-то там дел на улице Бэй, Торонто, Канада, Земля, Солнечная Система.
Правда, все эти имена я выбрал себе сам без помощи наших китайских товарищей
Мое настоящее имя до 1998 года было русское, простое и красивое – Михаил Уржаков. Однако простые и красивые вещи редко приносят то, что вечно приходится ловить за хвост, и, после тридцати семи бесцельно и бездарно прожитых лет, родившееся уже давно желание изменить эту жизнь к цельному и дарному, хотя бы посредством уничтожения прошлого имени, было осуществлено без содроганий совести 24 августа 1998 года в вышеупомянутом Торонто.
Имя содержит в себе три кита, способные нести на своих спинах удачу даже такому «идиоттос» как я.
Майкл – Михаил, – самое уважаемое, по обзору журнала «Тime» (июнь 1998) имя, за последние 12 лет бездарного существования планеты Земля, Солнечная система. Здесь мне, как видите, повезло, родители мои дорогие-любимые не опростоволосились с первым китом.
Не знаю почему, но мне показалось, что имя Стенли содержит в себе мощный заряд артистической, художественной энергии – то, чего у меня, впрочем, в избытке, и то, что порядком мешает мне жить. Но с этим нужно мириться и от этого никуда не денешься.
Гейтс – олицетворяет собой науку и деньги.
Билл великодушно разрешил мне пользоваться его именем в качестве талисмана в ноябре 1997 года. Это произошло во время нашей случайной встречи в Акапулко, Мексика, когда я помог вытолкать из грязи его машину, античный шестнадцати цилиндровый Понтиак 1952 года выпуска, в пяти милях от его «загородной дачи», под проливным дождем и ураганным ветром внезапно налетевшего на континент, разрушительного «Эл Нино». Я неловко вывихнул себе ногу этим выталкиванием. Все мои каникулы полетели бы насмарку, если бы не гостеприимство жены Гейтса Мелинды, которая в противовес Буке-Биллу пригласила меня пожить у них на «даче».
Три дня и две ночи я провел в их доме, правда, уж если совсем не врать, то только обслуживаемый толстой мексиканкой Марией. Сама же чета в тот же вечер свинтила в Рио, догуливать отпуск без детей, туда, где все поголовно в белых штанах и где «ураган» – давно забытое слово, которого нет даже в энциклопедии.