Тот облегченно откинулся на спинку стула.
– Теперь об инородцах, – продолжил воевода, считая вопрос о численности отряда решенным. – Как говорили те люди, которые побывали на Турухане, лесные ненцы, или самоеды, как они именуют себя, так же, как и местные, или тундровые, живущие по реке Таз, относились к ним дружелюбно. А посему, пройдя реку Турухан до ее впадения в Енисей, большую, как и Обь, сибирскую реку, поставишь там Туруханское зимовье. Оно-то и будет пунктом сбора ясака. А кроме того, и опорным пунктом для дальнейшего продвижения русских в Сибирь, уже за Енисей.
Глаза Афанасия, внимательно слушавшего воеводу, засветились радостью. Ведь он же как раз и мечтал об этом.
– А ты, Афанасий, станешь не только начальником отряда, но и приказчиком этого зимовья. Подготовить же грамоту о твоих полномочиях я распоряжусь.
Тот же с тревогой в голосе все же спросил:
– А ежели инородцы откажутся добровольно перейти под руку нашего государя и окажут сопротивление этому?
Воевода усмехнулся:
– Тогда поставишь острог[31] и будешь принуждать их платить ясак силой, беря в залог аманатов[32] из местной родоплеменной знати. Хотя это вряд ли произойдет.
– Очень хотел бы, Давыд Васильевич, на это надеяться, – признался Афанасий.
– Как говорится, на Бога надейся, да сам не плошай, – назидательно произнес воевода. – А тебе, Афанасий, надобно быть готовым ко всему. Чай, не в бирюльки играем!
– Понимаю, Давыд Васильевич!
– Это хорошо, что понимаешь, – усмехнулся тот. – Теперь о взаимоотношениях с инородцами.
Афанасий напрягся.
– Ясак, как это заведено во всех покоренных до сих пор землях, собирает, как правило, местная родоплеменная знать. А посему тебе надобно привечать ее, одним словом, задабривать. А посему подарков для нее особо не жалей. Однако тоже в меру, – снова усмехнулся воевода, испытующе глянув на того.
Тот встал со стула:
– Начальником отряда для похода на Турухан меня назначил тобольский воевода, которому как уездный воевода подчиняетесь и вы. А посему, ежели у вас возникли какие-либо сомнения по поводу моей пригодности в качестве будущего начальника отряда, то прошу отписать об этом князю Троекурову. Ему и решать.
Воевода гневно глянул на него:
– Не много ли позволяешь себе, десятник?!
– Ровно столько, сколько повелел мне Роман Федорович! И ни на йоту больше!