Это мерзкое грехопадение не должно было повториться в Рейхе, и по постулатам великого Канцлера было строжайше запрещено создавать механизмы, похожие на человека. Ибо, как говорил старый кардинал: «Лень способна развратить человека до такой степени, что он станет иметь мысли и помышлять против Бога, Канцлера и Рейха. Никакой лени не должно было быть. Только труд и отдых».
И Рейх, став воплощением высокоморальных идеалов, по великому усердию Канцлера был спасён от гнусного и страшного грехопадения, что способно было убить любую страну. Как сказано, было в одной и проповедей старого священника: «И теперь весь народ, каждый человек пожизненно должен Канцлеру за спасение».
Поговорив со своим другом, служащий министерства осмотрелся. Перед собой он увидел светлых людей, что радовались празднику, но почему–то их улыбки и ликования были словно натянуты, подобно маскам. Но все радуются и это главное. Вокруг развивались множественные плакаты с лозунгами про славу и гордость за правителя и государство. Пелись песню в их славу, что обогревали души людей.
«И всюду, каждый божий день лился тот приятный и животворящий тёплый свет Рейха, что исходил от нашего главного и сиятельного солнца, что своим сетом способно развеять самую плотную мглу ереси и предательства – Канцлер», как сказано в Фолианте Гражданина.
Часть первая. Под серой Вуалью
Двадцать пятое сентября. Рим.
То стоит сырая и прохладная осень, весьма неприятная и своей досадой, пугающей мрачностью отличавшаяся от остальных, словно говорит о том, что впереди ещё более безнадежные времена. На часах стрелки показывают около девяти часов вечера. Идёт лёгкий дождь, морочь одним словом, который промораживает вкупе с прохладным ветром до костей. Безлистные деревья медленно покачиваются под эфемерным напором ветра, подобно фанатам на концерте, поддавшимся мелодичным и лёгким волнам печальной и плачевной музыки, несущие мотив скорби и печали.
По улочке продвигается высокий человек в чёрных одеждах. Парень одет в длинную трепыхающуюся с каждым шагом накидку с капюшоном. Чёрные штаны уходят под невысокие кожаные сапоги. У мужчины через плечо перекинута чёрная сумка, на которой сияли отблески света фонарей. На него хладно смотрят огромные и монолитные серые дома, больше похожие на бетонные коробки. С каждого дома свисает флаг Рейха. На каждом строении наклеены плакаты с изображением видных деятелей государства, а под ними лозунги, присущие только для Рейха: «Служи государству как Богу», «Воздай молитву не только Христу, но и спасителю нашему – Канцлеру» или «Лучше отдать жизнь в услужении Канцлеру, нежели провести целый пустой день».