Я вспомнил наш визит в «Лагуну». Кандидат в мэры тогда сидел за барной стойкой и грустил. Кажется, Петровский обмолвился, что уже подкатывал к нему с предложением услуг.
– Если парень окажется полезным местному бомонду, сумеет доказать свою нужность и незаменимость, то дела пойдут в гору. Выборы – отличный трамплин для таких, как он. Но времени вести честную избирательную у него почти не остается, так что, думаю, он собирается…
– …устроить привычную ему возню, – закончил я.
– Примерно так. Мне кажется, он совершенно искренне хочет погрузить этот городишко в пучину разврата и хаоса. Не просто хочет, а страстно желает. Его, видите ли, бесит, что у этих получилось жить по-человечески, а он всю жизнь говно совковой лопатой в сидячем положении перекидывал.
Я кивнул. Мотивы Евгения Петровского стали теперь предельно ясны, как сегодняшнее небо над головой. Уязвленное самолюбие и заниженная самооценка некоторых людей не стимулируют их стать лучше, но понуждают к унижению других. «Не надо мне своей коровы, пусть сдохнет корова соседа». Старая русская забава.
– Вот же гад, – процедил я сквозь зубы.
– Согласен. Теперь расскажи мне в подробностях, как прошел ваш вчерашний день. Я, конечно, присматривал за вами, как мог, но иногда терял из виду.
Я рассказал все от начала и до конца – с момента встречи на вокзале до утреннего разговора с портье в гостинице. Факт знакомства с Анютой опустил – почему-то захотелось сберечь это у себя в глубине сердца (я не подумал, что он мог видеть нас на вокзале). Святов слушал внимательно, изучая узоры тротуарной плитки. Когда я закончил, он удовлетворенно кивнул. Кажется, я справился.
– Все понятно. Окончание потасовки в клубе я видел. Если бы не охрана кабака, тебя распотрошили бы в темном углу. Но у местных, понимаешь, очень сильно развито гражданское самосознание. Кто-нибудь обязательно заметит, что к тебе лезут в карман или вообще куда-то волокут, вызовет копов. Все на виду, городок маленький, люди друг друга с детства знают. Когда они выяснили, что твой миллиончик остался в гостинице, посадили в такси, отвезли обратно, но Петровский в номере ничего не нашел. Пришлось забить тебе стрелку. Единственный косяк – он засветился перед портье, но, видимо, другого выхода не было.
– У меня еще вопрос. Тебе-то зачем все это нужно, Коль? Это чужой нам мир. Убраться бы домой.