Очень быстро я поняла, что мои академические знания к реальности тюремной больницы не всегда применимы. Один опытный хирург – Анатолий Сергеевич, пожилой и добрый алкоголик с дружелюбной улыбкой – оперировал пациента с повреждённой ногой. Хирург смонтировал аппарат внешней фиксации, призванный удерживать сломанные кости в нужном положении: спицы, металлические скобы, полукольца. Я молча ассистировала. Однако когда мы вернулись в ординаторскую, воскликнула удивлённо:
– Какой странный аппарат вы сделали! Меня учили, что металлические дуги не должны касаться отёкших тканей, а у вас они вплотную, просто лежат на его ноге. У него же будет некроз!
– Увидишь, – ответил он спокойно, – он скоро будет бегать. Здесь всё иначе, зэки находятся в экстремальных условиях, и их организмы мобилизуются максимально, как на войне. Окопный синдром – слыхала? Такой аппарат у любого в обычной больнице вызвал бы некроз, но только не у наших.
Несколько дней спустя я имела возможность убедиться в точности его прогноза: отёк у пациента, вместо того чтобы среагировать на корявый аппарат разрушением тканей, напротив, уменьшился, и в целом динамика обнадёживала.
В другой раз мне довелось наблюдать, как тот же Анатолий Сергеевич лечил больного с абсцессом. Он вскрыл очаг, как полагается, но после этого рекомендовал санитарам обрабатывать поражённое место не антисептиком, чего я логично ожидала, а хозяйственным мылом. Я остолбенела от изумления. Такого в учебниках не писали! Век тончайших цифровых технологий, уникальных хирургических материалов, искусства кропотливого врачевания на уровне мельчайших кровеносных сосудов – всё это было словно на другой планете, здесь о таком даже не слыхали. Хозяйственное мыло – что за варварство!
– У нас не хватает лекарств, – ответил Анатолий Сергеевич на мой потрясённый взгляд. – Нет даже достаточного количества обезболивающих и жаропонижающих. Дело в том, что наша больничная аптека находится на территории тюрьмы, и поэтому не имеет адреса. Мы просто не можем заказывать лекарства по тем же программам, что и обычные больницы. Система дурацкая, ловчим как можем. Некоторые препараты можно просить у родственников больных, но их всегда привозят с большой задержкой. А иногда у коллег выпрашиваем, из других больниц…
Его слова подтвердились уже на следующее утро, когда я, зайдя в ординаторскую, застала обрывок телефонного разговора Валерия Петровича, начальника больницы, с его старым другом из онкоцентра.