Ходишь тропками неба, почти не касаясь небес.
О Аэлита, сыграй на флейте
Вольный ветер рвёт занавески,
Свитые из фольги и перьев.
Небо стекает – водой по фреске.
Время жить, в чудеса поверив.
О Аэлита, возьми гитару,
Спой мне блюз ледяной печали.
Я, возможно, тебе не пара,
Но мне вериться: всё вначале.
Ночь нисходит в просторы света,
Чертит тени на наших лицах.
Ночь – пространство седого Сета.
Ра с утра прилетит на птицах.
О Аэлита, сыграй на флейте,
Спой мне свой марсианский регги.
Рыжий парус подняв на рейде,
Мы войдём в золотые реки.
Ты заваришь мне пенье ветра.
Слёзы ветра безмерно жгучи.
Сдобрим ветры кедровой цедрой.
Кедры Марса пронзают тучи.
О Аэлита, присядь к роялю.
Рок-н-ролл сблизит нас, как прежде.
И в лилово-густые дали
Мы уйдём к островам надежды.
Снова тупик.
Или – недостроенный мост.
Часы с ленцой проронили: «тик»,
Выбор их слов абсолютно прост.
Они говорят: «ступай прямо ввысь!
Хотя, нет – поспеши в глубину…».
Как хорошо, что я вышел «из».
Жаль, что ко дну.
Можешь читать Коран и И цзин,
Авесту и Новый Завет,
Но если забрёл в рощу осин,
Выхода нет.
Время снова меняет ник.
Шепчут часы: «береги каждый шаг».
И капают в ухо Вселенной свой ностальгический «тик»…
Дождь – по этикету дзен – отвечает: «так».
Читая Гоголя через третье слово,
Понимаешь, что это – Джойс. (А через восемь – Хемингуэй.)
Ох, как непросто начать ab ovo.
Ещё трудней пройти по тропе шмелей.
Гораздо легче под плач вувузел
Искать (и находить!) новых врагов.
Хотя уже три вечности видно в окно и в прицел,
Что не на всякий дождь найти четвергов.
Майская ночь.
Утопленницы выходят из вод.
Над головою огни вышивают
тропу самолётов в тенистые страны.
Мы уже у двери, но вместо ключа —
тайный запретный плод.
Его подарил нам ручной чернослив,
что пил из кувшина святой и праведной Анны.
Твоя планета – Весна.
Твой цвет – ландыш и мак.
Я смотрю на тебя (эта ночь, как фонарь),
отдавая дань немоте.
В пустоте путешествует,
сотворивший небо Рыбак.
Автобус, который толкал Сиддхарта,
нашёл приют в Элисте.
На горизонте, кажется, дождь.
Будем пить взгляды с вином, забыв телефон,
вспоминая закат. На троне заката
дремлет вневременный воин.
На нашем столе шоколад и лимон.
Наверное, скоро мы выйдем вон.
Чтобы понять,
насколько путь многослоен.
Грежу тобой и читаю Лунь Юй