Максим Владимирович вздрогнул от неожиданного вопроса.
— Я узнал, что Обжорину стало нехорошо. И решил зайти,
взглянуть, что случилось.
— Стойте и не шевелитесь! Я должен вас проверить.
— Что вы имеете в виду? — удивился Мерлин.
Но его остановил поручик Скворцов.
— Делайте, как он говорит!
Максим Владимирович послушно замер.
Я тщательно осмотрел его матрицу.
Она светилась приятным жёлтым светом. Словно уютное окно
деревенского дома в темноте.
Ничего! Никой связи ни с Гришей, ни с бароном Симагиным.
Я немного расслабился.
Секунду подумал и снова потянул ледяную паутинку к матрице
Обжорина. Я качал в него энергию совсем крохотными, почти
незаметными порциями. Немного, только чтобы Грише стало чуть
полегче.
Когда его дыхание выровнялось, я оборвал контакт.
И как по сигналу, зазвенел мой телефон.
Звонил Бердышев.
— Что там у тебя?
— Тёмный Проводник напал на Гришу Обжорина.
— Что с парнем?
— Всё в порядке. Я оборвал канал и залатал его магическую
матрицу.
— Хорошо. Что собираешься делать?
— Выстрою всё училище на плацу и проверю каждого!
— Не горячись. Ты уверен, что парень вне опасности?
— Да.
— Вот и хорошо. Поднять суматоху мы всегда успеем. Надо
постараться не спугнуть мерзавца. Попробуй пока проверить как можно
больше народу, не вызывая подозрений.
В словах Бердышева был резон. Даже если Тёмный Проводник что-то
заподозрил после обрыва магического канала, вряд ли у него много
информации. А тотальная проверка точно заставит его залечь на дно и
не отсвечивать. И будем мы его искать до столетнего юбилея
Императора.
— Понял, Жан Гаврилович. Ещё одна неувязка — о проблеме узнал
Максим Владимирович Мерлин, преподаватель истории магии. Он был в
палате у Обжорина.
— Ты его проверил?
— Да, он чист. Говорит, что зашёл узнать о здоровье Гриши.
— Отправь его к начальнику училища, пусть подпишет бумагу о
неразглашении. И действуй, как мы договорились.
— Хорошо. До связи!
— Давай, ваше благородие! Осторожнее там.
— Скажи это Тёмному Проводнику!
Я убрал телефон и повернулся к Скворцову.
— Дмитрий Николаевич! Вам придётся проводить Максима
Владимировича к Шихину. Он должен подписать бумагу о неразглашении.
Максим Владимирович! Никому не говорите о том, что случилось с
Обжориным. Это вопрос безопасности Империи.
Мерлин растерянно улыбнулся.
— Честно говоря, я так и не понял, что случилось. Не обижайтесь,
Константин, но... Дмитрий Николаевич! Курсант Смирнов действительно
имеет право распоряжаться ситуацией?