Хор вновь запел, уже тише и чуть менее проникновенно, и среди голосов девочек я теперь безошибочно определяла Каринино сопрано. Пусть она мне не очень нравится, но я должна признать: какой талант пропадает! Она могла бы снискать славу, как на Земле, так и здесь, но вместо самовыражения сидит в тюрьме-усадьбе и вышивает крестиком.
В поле зрения вдруг появился жандарм Лейбурн, и сердце пропустило несколько ударов. До чего хорошо он выглядел! Янтарные глаза сияли насмешкой, которую было видно даже в этой полутьме. Одет он был в белоснежный камзол, как у принца из мультфильма, а по нему – узоры золотой нитью. Он больше походил на жениха, чем Ольгерд, который им сегодня и являлся.
- Алайна! – С выражением абсолютного счастья на лице, жандарм прошел мимо Ольгерда. – Поздравляю вас с таким радостным событием в жизни.
Он деликатно приобнял меня, запечатлев на щеке дежурный поцелуй. Бегло шепнул: «Будут танцы. Поговорим» - и отстранился, уступая место следующему. Я судорожно вздохнула и закрыла глаза. Пожалуйста! Будь в состоянии мне помочь!
Вскоре официальная часть торжества была окончена. Появились несколько человек в серых одеждах – они несли в руках что-то похожее на музыкальные инструменты, и я их не узнавала. Один походил на скрипку, но более широкий и с коротким грифом; в руках другого музыканта было что-то вроде огромной закрученной трубы. Третий нёс большую широкую дудку, четвёртый – какой-то мешок с кучей клавиш.
Музыканты устроились в тени, настраивая инструменты; тут же рабочие оптимизировали пространство: отодвигали лавки к стене, вносили столы. Слуги приносили праздничные яства и напитки. Всё это время хор Ольгердовых жён послушно стоял около возвышения.
Когда зазвучала музыка, непривычная моему уху, гости разбились на пары, но никто ещё не танцевал. Все словно чего-то ждали.
Я внезапно поняла, что привлекаю всё больше взглядов. Присутствующие в большинстве своём поглядывали в мою сторону, и в душу закралось нехорошее предчувствие.
- Алайна? – Негромко позвал Ольгерд. – Ты готова?
- К чему? – Я в ужасе посмотрела на супруга.
- Петь. – Непонимающе ответил он. – Традиция. Невеста поёт для гостей первую песню.
Я посмотрела на Карину, довольную и лучащуюся счастьем, и пазл в голове сложился. Она меня не предупредила! Никто из девушек не предупредил, даже Марина! Понятно, она, видимо, им приказала молчать. Овца драная! Конечно, после такого выступления, после её чистейшего голоса, я, неподготовленная, буду звучать хуже жабы на болоте.