Вот так повелось, что в Академии кого только нет. И некроманты,
и русалки, и панды. А на старших курсах может и ещё кто-то, просто
Медведь не в теме.
Однокурсники переваривали новость. Господин Вуату, молодой
препод по физподготовке, гонял их совершенно безжалостно, в хвост и
гриву. И приговаривал – в жизни пригодится. Ну, так-то Медведь не
спорил, что пригодится, это ж не языком болтать, это понятно как
раз, что и зачем. Непонятно было – почему нельзя использовать
магию, чтобы выше прыгнуть, или дальше, или дольше продержаться в
беге, или ещё для чего-нибудь. Но холерный Вуату, как его все
называли, стоял на своём жестко – нельзя. Магия – на практике.
Здесь – только ваше тело.
Про тело Медведь понимал, он так-то в качалку ходил регулярно
лет с пятнадцати, отец одобрял, и дядя Филибер тоже. Их с Флинном
называли качками – наши качки, так и говорили. Медведю
нравилось.
А сокурсники веселились. Николя де Валь, Роже Валлон и кто-то
там ещё с ними.
- Может, лучше попросимся к прикладникам, а не к водникам?
- С дуба рухнул? Ты что там делать будешь, в балетном-то
классе?
- Танцевать с красивыми девушками. Мы же учились в прошлом
году!
- Так тебе и дали. Будешь приседать до умопомрачения, ходить на
носочках и задирать ноги до ушей!
- Я до ушей не достану!
- Не, с водниками круто. Поглазеем на девушек в купальниках. Мне
вот Лилиана Вормс нравится.
- Да ну её, дылда. А Джемма миленькая.
- Громко не скажи, тебя Креспи сейчас побьёт.
Ну точно, Франсуа Креспи, друг Саважа и О’Флая, встречается с
Джеммой, старостой водников.
- Нет, я за Финнею. Такие волосы!
- И хвост к тем волосам. Тебе нужен хвост?
- Вы чего, Анна самая крутая.
Медведь был согласен, что Анна де Котель красивая. Фигуристая
блондинка с большими серыми глазами, из древнего магического рода,
её отец – большая шишка в «Четырёх стихиях», магической
мега-корпорации. Медведь пытался к ней подкатить поначалу, как
умел, но вышло отменно криво, его даже побили потом. Кто ж знал-то,
что она так отреагирует, да?
Правда, Медведя потом долго грызло непривычное ощущение, будто
он перед Анной виноват по-крупному. И когда ему представился случай
ей помочь, он помог почти что с радостью. Подумаешь, прогнать
пацанов, которые пристают, которые даже не маги. Те, правда, были
борзые, и не сразу послушались, но потом Медведь им объяснил, что
они неправы. И Анна с ним с тех пор даже здоровается, когда
видит.