кайфуй, сосед и млад и стар,
ори, танцуй, бесись.
Ну, не козлы…который час…
Хорош стучать уже,
кому не спится по ночам
на пятом этаже?
знают все у нас в районе
кто на чем когда и где
паркер здесь на саксофоне
и гиллеспи на трубе
бенни гудмен на кларнете
барабаны бадди рич
поищи таких на свете
не найдешь черт подери
есть один но недоступен
полиглот бас-гитарист
клавиши и флейта супер
и художественный свист
(бас-гитары кредо:
до-ре-ми-до-ре-до)
забегает в синагогу
на неделе раза три
обращаясь прямо к богу
с ним одним и говорит
выступает без ансамбля
забираясь на чердак
нелюдим а как талантлив
этот сказочный чудак
вы стакан ему налейте
за лихой дивертисмент
чтоб он вам не врезал флейтой
флейта нервный инструмент
бессонница ебать ту люсю
рука не тянется к перу
а музе что хоть подавлюсь я
в ночи абсентом да помру
но я текилу пью вот так-то
ключ ипокрены отыскать
мне не по силам без антракта
в зыбучих творчества песках
Внутренний монолог дворника Хабибулина
Конечно, честно говоря,
неутешительно, паскудно…
Какая все-ж-таки я дрянь!
Субботу, воскресенье, будни
бессовестно не просыхал,
очнулся, кажется, во вторник.
Начальство в ярости: «Нахал!..»
А я простой московский дворник,
морально слабый человек,
меня стихия одолела.
Ну, если вас по голове
сосулькой ебнуло – за дело:
телеги не хуя писать.
Зато теперь лежите в коме…
Пятнадцать тридцать на часах,
но клеветник еще не помер —
несправедливости везде,
блядь, как окурков мимо урны.
Я увольняюсь и пиздец,
пускай метет, кто покультурней.
не начинай на злобу дня
не выводи на свет из тени
когда пытаюсь я понять
чем жизнь моя и жизнь растений
отличны друг от друга вот
растет растение я тоже
когда-то рос теперь живот
растет и борода похоже
на пальму или баобаб
настал период размножаться
что затруднительно без баб
но бабы есть давайте вкратце
на счастье или на беду
имея время и пространство
задача аккуратно вдуть
желательно без лесбиянства
и гомосятины потом
что надо оплодотворится
родятся джерри или том
чертополох или пшеница
без разницы и тусклый свет
живи еще хоть четверть века
все будет так исхода нет
ночь улица фонарь аптека
Что остается на столе,
когда уходят гости —
разводы, пятна от суфле,
обглоданные кости…
И я сказал себе: «Сашок,
не злись на них, не надо,
махни скорей на посошок
с одним из этих гадов».
Все, что осталось, в рюмке слив,