Но с поездкой на континент ничего не
получилось, Соня чувствовала себя не блестяще и рисковать её
здоровьем и будущим ребенком естественно мы не стали, отложив
поездку до лучших времен. И соответственно написание окончательного
варианта письма Бенкендорфу.
Дела в Лондоне тем временем шли
своим чередом. Сергей Петрович определился со своим сменщиком и
естественно он предложил кандидатуру Семена Федоровича.
Посоветовавшись со всеми заинтересованными лицами, я конечно с ним
согласился и они начали потихоньку передачу всех дел в клубе
молчунов.
Вложив в клуб его регулярный
месячный доход, господа Охоткин и Карпухин довели наше предприятие
чуть ли не до совершенного состояния. Небольшие изменения на бирже
ставок на первое и самое видное место вывели скачки, а все
остальное было как бы в тени.
Все изменения в клубе были закончены
к новому 1928-ому году. С первого января я наметил начать новый
цикл политических ставок: приближалась развязка интриги греческой
войны за независимость и новая русско-турецкая война. Я разработал
целую систему ставок на эти события и рассчитывал за два года
заработать не меньше чем на Наваринской битве.
Игрища на фондовой бирже то же
давали стабильный доход, информация от старого Натана из логова
Ротшильдов была очень ценной и ежедневные рутинные операции с
ценными бумагами тоже приносили доход.
Но что бы не было сбоев на бирже,
там требовался глаз да глаз, а учитывая мой предполагаемый отъезд,
надо было срочно находить человека, которому можно будет передать
все эти дела.
Кандидат для этого у меня был — мой
камердинер Федор. Все мужики у меня были из семьй, которые служат
нам уже несколько поколений. Ни один из них еще ни разу не вызвал
никаких подозрений в неверности или нерадивости.
Федор из всех выделялся своей
грамотностью, интеллектом и потрясающей способностью учиться. Когда
я ему сказал, что его задача в Лондоне выполнять великий завет
товарища Ленина: учиться, учиться и еще раз учиться, то он был
наверное на седьмом небе от счастья.
За месяцы, проведенные нами в
Британии, Федор в совершенстве освоил английский и превратился чуть
ли не в настоящего лондонского денди. Но больше всего меня радовали
его успехи в науках, особенно касающихся финансов.
Старик Натан регулярно бывал в нашем
клубе и несколько вечеров читал лекции Федору, а затем экзаменовал,
оценив в итоге его знания на «отлично».