Понимание того, что не одной мне тут было страшно, неловко и
неуютно, самым поразительным образом чуть успокоило.
– В Раделии ценят естественный вкус продуктов и их сочетаемость,
– я продолжала улыбаться, чувствуя, как леденеют кончики
пальцев.
– Какие планы у вас на Хайрассу? – как бы невзначай
поинтересовался адмирал. – На какой срок собираетесь
задержаться?
Если учесть, что задержать меня должен как раз он, причём в
тюремной камере...
– Честно говоря, мой визит оказался неожиданностью даже для
меня, – щёки начало сводить. – Уже сутки я предпринимаю безуспешные
пока попытки покинуть территорию вашей радушной страны.
– Вот как? – его заинтересованность впервые оказалась
искренней.
Драконы изменились как-то сразу. Обменялись, не сговариваясь,
удивлёнными взглядами, и с абсолютной убеждённостью адмирал пояснил
для своей любимой:
– Нэр.
И тут же метнул взгляд на меня. Губы поджались непроизвольно,
взгляд опустился на столешницу, и такой реакции мужчине оказалось
достаточно, чтобы убедиться в верности сделанного вывода.
– Значит, это он тебя... то есть, вас перенёс, – медленно
произнесла Маиели, как-то крайне странно меня рассматривая.
– Тебя, – исправила я чуть резче, чем собиралась. Нервно
улыбнулась, стремясь скрыть эмоции и извиниться за тон, и
примирительно добавила: – Мы уже перешли на «ты», Маиели.
– Кстати об этом, – адмирал Манфред плавно повернулся к
драконице и с нежностью поинтересовался: – Мой смысл, что за
ритуалы вы проводили над ребёнком у тебя в кабинете?
– Мои крылья, – у Маиели нежность вышла куда более устрашающей,
– а не расскажешь, откуда у меня в кабинете фиксирующий изменения
магического фона артефакт?
Я попыталась сделать вид, что меня тут нет, но зря – ни один из
драконов на меня и взгляда не бросил, чтобы уличить в обнаружении
артефакта.
– Маи, тут не нужны слова. Ты и так прекрасно знаешь, что любые
артефакты рядом с тобой появляются исключительно по моей воле.
– Рдаен, – она продолжала ворковать с любовью и почти неощутимым
негодованием, – кажется, мы уже обсуждали твоё маниакальное
стремление защитить меня даже от ветра.
– Тебе не кажется, мой смысл, – улыбка у него была такой
ласковой и тёплой, полной любви. – Разговор действительно был, и
маниакальность подтвердилась.
– Но выводов не последовало, – изящные тёмные брови взлетели
вверх, выразительно изогнувшись.