- Вот суки.
- Само собой. Удавил обоих. Теперь любовник и женушка зомби, в
строительной армии завалы разбирают. А Эбнера под конвоем назад и в
первую роту. Пойдет штурмовать перед нами. Повезет - до половины
нейтралки добежать успеет, прежде чем прихлопнут...
Я лежу, стараясь дышать через раз. Хоть выпускной клапан и
подшаманил, но слишком уж характерное похрипывание получается.
Натренированное ухо запросто уловить может. Одна надежда на шум
парового двигателя в стороне и то, что часовым интереснее за жизнь
трепаться, чем по сторонам башкой крутить.
Рядом со мной падает тлеющий “бычок”. Богато живут соседи,
окурками разбрасываются. У нас как начались перебои с куревом -
выгребли из всех заначек все, что было отложено до лучших
времен.
Потоптавшись, часовые разбредаются по углам. Убедившись, что два
урода убрались в стороны, мы беззвучно перебираемся дальше в тыл.
Сиджи успевает даже присыпать пылью бордюр, маскируя наши следы.
Через час ветерок еще наметет пепла и гари, ни одна собака не
обратит внимание.
Все, теперь так же аккуратно до второй линии, затем мимо
опорников зоны сосредоточения штурмовых колонн и можно делать
привал рядом с полем. Конечно, обычно на такие маршброски отводят
пару недель для рейдов по глубоким тылам. Но у нас все как всегда -
шнель-шнель, оборванцы, время пошло!
***
Застыв, словно суслик, Адди крутит башкой, считывая
ушами-локаторами ночные звуки. Мы полудохлыми вонючими свиньями
валяемся рядом. Ждем, когда клерик закончит медитацию и родит
что-нибудь осмысленное.
Наконец худой магик аккуратно снимает “рыло”, убирает его в
подсумок и заявляет:
- Влево не идем, там остов грузовика. Когда бедолаг приложили,
они как раз что-то очень вонючее к линии фронта тащили. Потому до
сих пор дерьмом оттуда шибает, у меня аж волосы шевелятся. Справа -
новую дырку местные обустроили, на карте не было. Поэтому - прямо
вон на ту палку, через час привал.
Привал обычно объявляет группенфюрер. Но сейчас никто не спорит,
потому что надо как можно быстрее и аккуратнее убраться из ближних
тылов. Фактически - мы все еще болтаемся в зоне патрулей и третьей
линии обороны. Поэтому проверяем барахло, становимся на карачки,
поправив грубые краги и “на ту самую палку”.
Кто-то скажет - а почему вы паршивые сто метров не перебежками,
согнувшись, а на четырех костях? Потому что на любую скрюченную
тень охрана шмаляет без предупреждения. И лучше уж так, кривой
собакой прошуршать в высокой траве до места, чем напороться на
вражеский секрет и пасть смертью героя. Кстати, Адольф не зря
местность сканировал. Справа до нас порывом ветра доносит запах
похлебки из брюквы. Поперлись бы внаглую, запросто бы столкнулись
нос к носу с местными. Здесь почти в каждой ямке оборудована точка,
где можно укрыться от обстрела или разместить части усиления. И
лютеры тасуют “секреты” каждый день, чтобы наша разведка не
расслаблялась. Вот и приходится пыхтеть, то и дело втыкаясь каской
в задницу переди бредущего. Но - здоровее будем. А то, что
пропотеем еще раз - так в любом случае после “нейтралки” от нас
воняет, словно с начала войны в баню не ходили.