Во время снижения над лабиринтом противопожарных колодцев в наушниках раздался голос пилота вертолета, говорившего с французским акцентом:
– Я летал на «Белле», когда работал с «Врачами без границ» в 2007 году. В Дарфуре. Еще до окончательного геноцида.
Он предоставил стрелку и мне самим догадываться, почему он счел нужным нарушить молчание этим фрагментом биографии.
На земле, сняв наушники и задержавшись на секунду, чтобы взъерошить волосы и придать им хоть какую-то форму, я нацепил мои винтажные очки «Данхилл-6011» и наклонился к летчику:
– Я буду отсутствовать не меньше двух часов.
Пилот продолжал щелкать выключателями, завершая отключение.
– Для разрешения на взлет нам нужно уведомить за полчаса.
Сознаюсь, брови у меня выползли за пределы огромных стекол моих очков.
– Полчаса?
Он ткнул пальцем в небо.
– Сейчас не то, что было раньше. Летают. Нужно уведомить за полчаса, потом можно двигаться.
Пилот показал в направлении реквизированной министерством обороны США южной ВПП аэропорта.
– Если только эти хреновы военные не закроют воздушное пространство. Тогда… – Он повернул палец к земле. – Тогда будем ползти.
– Даже «Тысяча журавлей»?
Летчик пожал плечами:
«Тысяча журавлей» доставляет оружие, но Пентагон оплачивает счета Когда они велят, все птицы превращаются в додо, и мы тоже. Иначе… – Он изобразил пальцами нацеленные в небо ракеты. – Стреляют первыми, без предупреждения. – Пилот наклонил голову на восток. – Тот рейс «Эйр Индия», говорят, их сбили боевики. Удачно попали из «стрелы», еще советской. Да?
Я кивнул.
Он покачал головой:
– Merde. Дерьмо собачье.
Плюнул в окно в сторону зеленовато-серых палаток.
– Без башни. Стреляли без разбору. Да?
Я кивнул, прекрасно понимая безбашенность стреляющих без разбора американских войск на стрессовых позициях.
– Да.
Он показал на часы:
– Через полчаса после уведомления. Сообщите на подходе. Я буду готов к взлету.
Пилот сделал жест, как будто нажимал кнопку большим пальцем, и я передал ему свой «Пенк-KDDI», телефон, который брал на работу, потому что его металлическая отделка очень походила на отлив определенных сортов оружейной стали. Так он помогал мне сосредотачиваться. И вдобавок стильно выглядел.
Пилот раскрыл его, набрал номер, и через секунду целый полк пропел «Ле Буден»[13] в кармане на плече его бронежилета. Он вынул из кармана свой «Сименс-М75», нажал красный иероглиф и положил телефон в карман, а мне протянул «Пенк».