Все? Это все?
Хотелось спросить, но я не решилась, только осторожно взглянула в лицо напарника.
Кто же он?
Магия у него была чисто белая. Не помню, чтобы у людей была настолько чистая первозданная магическая энергия. В зависимости от уровня цвет магических потоков получал оттенок от синего до небесно-голубого. Но не белого.
Белый и черный цвета магии были только у представителей королевских династий. Точнее, уже только белый, потому как темных королей в Семилучье не осталось, а Совет семи по факту давно превратился в Совет четырех. Официально темные короли признаны вне закона, как и темная магия, из-за попытки захвата власти. Гончие по сей день зачищают остатки темного дара в королевстве. С одной стороны – справедливо признать группу лордов вне закона, но всю магию… неужели древние боги так ошибались, а человеку теперь виднее, что хорошо, а что плохо?! Даже мои зачатки темного дара теперь были вне закона. Хотя я спокойно проживу и без этой моей милой особенности.
Так вот, магия моего невольного напарника – совершенно белая, чистая, без примесей, как у человеческих магов. А это может значить, что… он представитель одной из династий Луча. Королевская кровь.
Мои догадки подтверждались и тем, как легко и быстро в его тело возвращалась сила, а на лицо краски. Хотя любому человеческому магу нужна была бы пара часов. Так директор наш говорил.
– В порядке? – подав руку, полюбопытствовал парень, скорее проверяя наличие прочной боевой единицы, нежели беспокоясь о моем самочувствии.
Я не ответила. Кивнула и вцепилась в его ладонь, поднимаясь на ноги. Меня отчетливо качало, хотелось есть и спать, и держалась я на чистом упрямстве.
– Это же все, надеюсь? – стараясь не выдавать обуревающих меня эмоций, спросила я.
– Понятия не имею, – честно признался парень.
Странно, я-то была уверена, что он знает, что происходит. Хоть отдаленно! Очень вдохновляет понимание, что нас швырнули без подготовки на неведомых тварей, полагаясь на наши умения и знания. Которых у нас, может, и вовсе нет.
И едва он замолчал, как пейзаж снова поплыл.
Мы оказались в небольшой, простенько обставленной комнате, – шкаф, комод, единственный стул и тумба у узкой кровати. Трепыхались тонкие шторы на распахнутом единственном окне. Огарок свечи дотлевал на тумбе, капая воском в простенькую подставку и отбрасывая неровные дрожащие тени на стены.