- А как он выглядит? - с затаённым волнением
спросила Маша. - Где напал?
- Да кто ж это знает? - Галя зачерпнула ложечкой
прозрачное тягучее варенье. - Муж говорит, он может быть среди нас, и ты даже
не догадаешься, что это маньяк. Пока он себя не проявит.
- А когда проявит – уже будет поздно, -
задумчиво проговорила Маша. И спохватилась: - Галь, ещё чая?
- Нет, спасибо. Мне домой пора, а то муж будет
беспокоиться, - она посмотрела на большое окно, за которым медленно угасал
солнечный свет, и призналась: - Мне теперь самой страшновато. Наши с вами дома
как раз крайние... – и оптимистично заверила: - Но Глеб говорит, что я зря
боюсь, никто около дома и на улице нападать не будет.
- А в лесу? – напомнила Маша.
- А ты лучше не ходи туда одна, и никто тебя не
тронет, Маш, - Галя встала из-за стола и поблагодарила: - Спасибо за чай. Если
что – звони.
.
Маша проводила гостью до калитки и, ожидая,
когда та перейдёт через улицу, настороженно посмотрела в сторону леса.
Осеннее солнце быстро остывало. Вместе с его
лучами уходило опьяняющее тепло, а холод пробирался не только под одежду, но,
как казалось, даже под кожу. Маша ещё раз глянула на темнеющие вдалеке деревья,
поёжилась. Закрыла калитку плотнее и вернулась в дом.
***
Наблюдатель подошёл к краю леса, накинул на
голову капюшон чёрной куртки.
Начинало смеркаться. Свет стал приглушённым,
утомительным. Напряжённым. Переход между светом и тьмой был неприятно зыбким, и
хотелось, чтобы фаза нестабильности поскорее завершилась. Наблюдатель
зажмурился, потер глаза и посмотрел в сторону посёлка, на крайний дом с
коричневой черепицей.
В панорамных окнах на первом этаже горел свет.
Из-за высокого забора не было видно, что происходит в доме. Наблюдатель,
скрестив руки на груди, постоял в ожидании несколько минут. А потом потёр
ладони, спрятал их в карманы куртки и пошёл по тропинке обратно в затушёванный
черными красками лес.
***
Небо догорало грязно-оранжевым светом.
Контрастные лилово-серые обрывки облаков вклинивались в закат и нарушали его драматический
антураж. Маша несколько минут смотрела в окно на догорающее солнце, а потом
опустила римские шторы и включила телевизор.
Стало намного уютнее.
Она собрала чайные чашки, посуду из-под десерта
и стала мыть в раковине, согревая руки под тёплой водой.