Но
в кабинете руководства было жарко, и я
ее сбросила, став похожей на Джулию
Робертс из фильма «Красотка», только
со смоляными, а не рыжими, волосами.
Поэтому
мужчину я понимала. И взгляд его, к
окончанию осмотра превратившийся из
оценивающего в удивленный, понимала,
поэтому плотно сжала губы и решила
промолчать.
-
И что мы делали в этом кабинете? –
наконец, произнес незнакомец.
Филолог
во мне удивился постановке вопроса:
-
Вы? Собирались заняться сексом?
Он
усмехнулся, но с темы сбить себя не дал.
Просто еще раз осмотрел, остановив
взгляд серых глаз на судорожно сжатом
кулаке. Наблюдательный, зараза. Протянул
руку ладонью вверх:
-
Покажите, что у вас.
Прозвучало
уверенно, будто он имел право отдавать
приказы. Неужели, владелец клуба? Или
управляющий? По моим представлениям,
руководители не должны выглядеть так.
Синие джинсы, свободно сидящие на бедрах,
а не облегающие, как это стало принято
среди некоторых мужчин, массивные
скетчерсы, черная футболка, обрисовывающая
все изгибы развитого торса, - он больше
походил на вышибалу, чем на управляющего.
Впрочем,
эта должность тоже давала право требовать.
Я нехотя разжала ладонь и передала
флэшку. Мужчина набрал на смартфоне
номер и коротко бросил в трубку:
-
Подойди-ка в кабинет.
А
затем вновь уставился на мою грудь, на
этот раз заставив скрестить на ней руки.
Сделала шаг к креслу, на котором валялась
куртка, но мне тут же заступили дорогу.
-
И куда это мы?
-
Вы? – я опять не поняла, а точнее сделала
вид, что не понимаю. Ведь ясно же, что он
спрашивает именно о моих действиях.
Шатен
на мгновение закатил глаза, потом устало
потер лоб, чуть ссутулившись, перенеся
вес на одну ногу. Устал, наверно. Еще бы,
столько страсти.
-
Так, девочка, прекрати играть в игры.
Девочка?
Ну да, в этой одежде я выгляжу на десяток
лет моложе своих тридцати двух.
-
Но я не иг…
-
Ты кто? – бесцеремонно перебил он, шагнув
ко мне и заставив упереться бедрами в
столешницу.
-
Можно я куртку возьму? – вместо ответа
сказала, указав взглядом на кресло
позади.
Секьюрити,
или кто он там, нехотя подал мне верхнюю
одежду, в которую я тут же облачилась,
как в броню. Дело в том, что присутствие
этого привлекательного – чего уж греха
таить – парня в такой близости весьма
нервировало. А сверлящий горящий
подозрением взгляд нервировал еще
больше.