У меня же не было таких козырей. Лишь моё слово и уверенность в
том, что я успел вернуться до истечения отведённого на сбор
времени.
— Уважаемый Йорго, Лиро ошибся. Я уверен в том, что мои ноги
коснулись земли до того момента, как истекло время, отведённое на
сбор. Ни одно правило поселения не нарушено. Пускай звёзды станут
свидетелями и в случае если я не прав, накажут меня.
— Они уже наказали тебя, бездарь, — практически беззвучно
произнёс Лиро, но я его отлично услышал. Как и старейшина Йорго,
скривившийся от этих слов.
— Я подтверждаю слова Яна. Я видела, что в горлышке часов
оставалось несколько песчинок. Это просто Лиро боится, что Ян
обошёл его. Он знает, что не может сравниться с ним в умении ходить
по Клыку. Вот и пытается всех подговорить против него. Оклеветать,
как он это делает постоянно. Я уверена, что так и есть, старейшина,
— вступилась за меня Дея, появившаяся из-за спины Лиро.
Светловолосая девчонка с изумрудными глазами была одета, как и
все остальные собиратели: тонкие штаны, цвета древесной коры,
рубаха из того же материала, которая была ей немного велика, и
поэтому Дейя подворачивала рукава. Длинные волосы были собраны в
пучок, и из-за этого можно было легко спутать её с любым
мальчишкой. Единственное, что выделяло Дейю среди других
собирателей, был пояс, что поддерживал штаны.
Красный пояс, обмотанный вокруг талии в несколько слоёв.
Гордость Деи и единственная вещь, что осталась ей от матери,
погибшей где-то в джунглях оазиса. Это было, практически сразу
после того, как я со стариками оказался на границе
Безмятежного.
Прекрасно помню убитую горем девчонку, что плакала без устали
несколько дней. И никто не мог утешить её. Лишь этот пояс, что
принёс ей Айрон, и я.
В тот день я просто не смог пройти мимо убитой горем девочки,
что оплакивала смерть матери. Да и сам я чувствовал себя ничуть не
лучше и сел рядом с Дейей, просто обняв её. А затем появился Айрон
и передал ей пояс матери.
Пояс стал единственной вещью, которую удалось спасти. Как
говорят, он был сделан из небесного шёлка, которому не могло ничего
навредить. Реликвия, времён до заточения в оазисе.
Должно быть, этот пояс раньше стоял очень дорого, а вот здесь он
ничем не лучше любого другого куска ткани. Но это для остальных, а
для Дейи — это память о матери.