-Все нормально, органы целы. Броня сделала своё дело, ели честно
не ожидал от этого старья. Но на два пальца дырку ты заработал,
по-хорошему нужно к медиками.
-Я прижгу, ненужно медиков. Спасибо Энма…
Недовольно морщусь от запаха своей же паленой кожи, но быстро
цепляю броню обратно. Чуть в стороне заканчивает блевать Такеши,
его поймали в водяную тюрьму, сфера из воды в пределах который твое
передвижение блокирует чакра противника. Эта стихия редко
встречается у ивовцев, и парня подловили на эффекте неожиданности.
Хорошо, что обошлось.
А вот Хьюга из второй команды не повезло, он истекая кровью из
перерезанного горла висел на каменном сталагмите метрах в тридцати
от меня. Тот потихоньку разрушался, по мере исчезновения чакры из
своей структуры. И из трупа белоглазого начинали вываливаться
внутренности. Не повезло парню, плохая смерть, мучительная.
-Учиха, заканчивай. Аяко, запечатывайте труп и уходим.
–временный командир говорил с рычащими нотками, видно тоже под
стимулятором или до сих пор не отошел от боя.
Минут за десять нагнали основные силы и заняли свое место в
ордере. Я не мог не восхититься отточенной работе этого механизма
смерти. Настолько все четко и продуманно, что напоминало хорошо
срежессированный спектакль. В памяти всплыла высказывание, что
война это искусство. Глядя на то, что сейчас происходит, можно было
согласиться, но, я считаю, что война это работа, грязная, подлая,
но работа. И если я буду делать ее хорошо, то возможно, выживу.
Километр за километром, мы проходили леса и равнины страны
травы, с неумолимостью парового катка, сметая все на своем пути.
Энма был прав, мы все время были в первых рядах, отряды как наш,
принимали на себя всю нагрузку первого этапа операции. После
десятой группы вырезанных нами противников я перестал считать
«своих» трупов. Организм испытывал колоссальные нагрузки и
откровенный передоз стимуляторов и пилюль.
Пару раз мелькали размытые тени джонинов, рассмотреть кого-либо
не получалось, но в ночи блеснул багровый отблеск. Шаринган да?
Живы мы тайчо, не дождешься.
***
Я вытащил из развороченной почки трофейный танто, смахнул с него
алые капли и повалился на колени. Рядом, грузно рухнул крупный
рыжеволосый мужчина, его тело сотрясалось в предсмертных судорогах,
а из ран толчками била темно красная кровь.