- Муген: Иши но Генсо(Муген: Иллюзия
воли)- мой хриплый голос завершает форму
высвобождения техники и через мгновение приходит страшный крик
противника. Да, теперь я могу и так, научился. Всего-то, нужно
поменять полярность, правда, будь противник цел, толку бы не было,
нужен источник боли. Да и этот парень жидковат, я вчера встретил
генина, что смог перетерпеть воздействие, вот чья воля до сих пор
вызывает уважение.
Шуншином прыгаю вперед и на максимум, ускоряя циркуляцию
внутренней энергии, пробиваю жилет ивовца напротив сердца.
Трофейный танто идет туго, клинок весь в зазубринах и сколах. Но
свое дело делает, видимо, печати на снаряжении мужчины совсем
сдохли. Крик обрывается и из глаз с полопавшимися капиллярами
уходит жизнь. Оружие крепко засело в ране, сил выдернуть его, уже
нет, так что, отпускаю рукоять и труп валится к ногам.
Последний.
Черная выжженная земля, все живое, что росло тут еще недавно,
превратилось в пепел, только обожженные пеньки деревьев, кривыми
зубами, дымя, торчат из земли. И трупы, много-много трупов, свои и
чужие. Сука. Два дня кровавого ада. Два дня, что прочно займут
место, одного из самых страшных воспоминаний в моей памяти.
Ненавижу войну.
От недостатка чакры меня качает, но я удерживаю равновесие,
сделав неуверенный шаг вперед. Под ногами хлюпнуло, и я запоздало
понимаю, что стою по щиколотку в крови. Сука.
Все мы ранены, у каждого опасная стадия чакроистощения и
отравление стимуляторами, еще пару дней всему отряду предстоит
ходить под себя только кровью, но зато все живы. Пытаюсь двинуться,
мышцы сводит судорогой и с губ срывается хриплый стон, но я
улыбаюсь.
Все. Закончилось. Это был последний… А мы живы. Хахахаха!
Я закашлялся, прерывая каркающий смех. Сквозь выступившие
горькие слезы, проступила шатающаяся фигура. Воин, весь в крови и
грязи, бронник изорван, а сквозь грязь на руке виден страшный ожог.
Я проморгался и встретил взгляд горящего как и мой Шарингана,
Учиха. Незнакомый мужчина с улыбкой посмотрел на меня и
одобрительно кивнул. А потом на заплетающихся ногах побрел
дальше.
После штурма, было тяжело. Не столько физически, сколько
морально, огромные потери давили на плечи, почище многотонного
груза. Измотанные, мы собирали тела погибших, сортируя и оттаскивая
их к специалистам. Своих, запечатывали для передачи родственникам,
если было что запечатывать. Клановых шиноби врага тоже запечатывали
и передавали АНБУ, что с телами будет дальше, мне было не
интересно, надо, значит надо, а остальных, стаскивали в кучи и
сжигали. Если с этим затянуть то может расползтись зараза, а такой
радости не хотел никто.