— И че? — не понял Вова.
— То, что некоторым мозгов не хватает, — отрезала я. — Кстати, если вы запамятовали краткое содержание нашего последнего разговора, я могу повторить все, что говорила тогда. Примерно в тех же выражениях. Надо?
— Так… — прошипел Вова и обратился к своим спутникам: — Парни, я вижу, что вежливые предупреждения на эту женщину не действуют
Его бандерлоги слаженно замычали что-то угрожающее в мой адрес.
— Мы тебе, подруга, в следующий раз гроб пришлем. С кистями, — пообещал Вова. — Советую подумать.
Я застыла, сопоставляя его слова с недавними событиями, и ахнула: — Так это вы повесили нам на дверь похоронный венок?
Вова хохотнул: — Я же говорю — в следующий раз еще не то будет. Для начала — цветочки, а потом и ягодки.
— Подождите, — у меня уже голова шла кругом, — а цветы тоже вы мне прислали?
Вова поперхнулся: — Какие цветы?
— Ну как же, — забормотала я. — Розы… Штук сто… красивые!
— Ага, — мрачно хмыкнул Вова. — Может, сразу двести? Разбежались мы тебе розы слать.
— Че за пурга такая? — поддакнул ему бритый парень из подтанцовки.
− Похоже, цветы не от них, — прошептал мне на ухо Леша.
Самое смешное, что при других обстоятельствах Вовино признание авторства выходки с венком произвело бы на меня куда большее впечатление; вероятно, я бы даже разозлилась и вступила с Вовой в перебранку, но сейчас меня волновало главным образом то, что я обидела Ивана и вела себя с ним как последняя дура. Видя мою рассеянность и безразличие к его персоне, Вова даже растерялся. Он, понятное дело, ждал от меня более сильной реакции.
— Так ты все же подумай, — вставил он с какой-то обидой на прощание.
Я отмахнулась: — Хорошо, хорошо, подумаю…
На самом деле весь оставшийся вечер я думала о другом: что же мне теперь делать с Иваном, ведь надо извиниться перед ним… И потом — с венками и угрозами разобрались, но остаются еще романтические знаки внимания. Кто же все-таки прислал цветы?