Первый удар ножа. Чуть сдирает кожу.
- Боже!
- Одна ты, Лиль, ничего не знала, - наигранно
расстраивается. - Жила в своей милой сказке и не подозревала, что под носом
происходит.
Второй удар ножа. Проникает глубже в тело.
- Все… всем известно?
Скажи «нет». Скажи «нет». Скажи «нет».
Повторяю как мантру.
- Я тебе больше скажу, - переходит на шепот. - Мы все
вместе на отдых летали, - третий удар ножа. Добирается до сердца. - Вера
тогда у тебя с ангиной слегла. Помнишь?
Ложь. Предательство. Двойное. Тройное. Невыносимое.
Убивающее.
Пока у меня душа за дочку болела.
Пока я плакала от поднявшейся у малышки температуры.
Пока сидела у двери в палату и билась в истерике.
Пока спала около постели Веры, радуясь, что опасность
миновала.
Степан… и все наши друзья веселились на Бали. Вместе с
его первой любовью.
Это хуже смерти. Узнать такое из уст казалось близкой
подруги.
- Дрянь, - цежу сквозь сжатые зубы. - Какая же ты дрянь,
- А ты деревенщина, Лиля, - ржет над собственной
шуткой. - Степа притащил тебя с улицы. Несчастную сиротку. Глупую клушу, -
брызжет ядом. - Обул, одел. Сделал из тебя человека. Золотом осыпает. Любит.
- Завидуешь?
Знала, что она до сих пор имеет виды на Степана.
- Чему? - самодовольно хмыкает. - Что тебе муж рога
наставил? Пфф. О да, еще как. Прямо зависть все разъедает внутри.
- Вон пошла! - вцепиться бы ей в волосы. Выдрать пару
клочьев.
- С превеликим удовольствием.
Стерва! Мразь!
А я еще радовалась, что у Веры появился поклонник в
лице ее сына.
Глупость какая.
Смотрю по сторонам. Кругом одни предатели. Подонки.
Друзья мужа, знающие о нем все. Соучастники его
«преступления».
- Лиля, улыбку нацепи на лицо. Страшно смотреть.
Степа недоволен. Снова злится.
Наверняка, Сандра рассказала обо всем.
- Как ты мог? За что, любимый? Все… все знали о тебе
и…
- Замолчи, - крепко держит под локоть. - Не порть всем
праздник, - кивает гостям.
- Степа, это предательство.
- Обычное недоразумение, моя дорогая. Не вижу тут
повода для паники, - обнимает, поворачивая лицом к фотографам. - Улыбайся, -
скручивает ткань платья на спине.
- Вы такая чудесная пара.
- Спасибо, - голос слегка дрожит.
Едва паренек убегает к остальным гостям, Степан рычит
мне в ухо угрожающие слова:
- Даже не думай о разводе, женушка. Я тебе его не дам,
- дыхание щекочет шею. Жутко противно. - Меня все устраивает. И тебя должно,
любимая.