Ленты сдерживали монстра. И каждый разрыв создавал два новых
витка, которые служили одной цели: распространиться и захватить.
Чем больше существо сопротивлялось, тем крепче вязло в собственном
страхе. В итоге тело полностью утратило способность двигаться.
Смирительная рубашка выиграла время. Когда Аарон отдалился на
недоступное расстояние, магическая связь оборвалась, а ленты
испарились в небытие.
Существо поднялось на ноги. В тёмных орбитах родились очертания
человеческих глаз. Он моргнул. И глаза вновь загорелись.
– Мы ещё встретимся, Аарон. – сказал он.
Он обернулся. Позади стоял солдат в униформе вооружённых сил
Деона.
– Что прикажете делать, сэр? – безэмоционально спросил
человек.
– Они ушли.
– Бросить отряды в погоню?
– Их время ещё не пришло.
– Как скажете, сэр. Как прикажете поступить с городом?
– Уничтожить. Очистить огнём от людей, – невозмутимо ответил
он.
– Будет исполнено, - сказал солдат и отдал по рации приказ о
ликвидации поселения. Из далека слышались предсмертные вопли людей,
которые терялись в грохоте сотрясающихся зданий. Одна из ракета
прилетела в локомотивное депо и разорвалась перед лицом
потустороннего. Дым расселся. Никакого урона взрыв ему не нанёс.
Однако солдат, отдавший приказ о ликвидации, превратился в кровавую
кашу из костей, крови и плоти.
– От судьбы не спрячешься, – произнёс он, рассматривая человеческие
останки.
Когда пушки умолкли, город погрузился в мёртвую тишину. Ни единой
души не осталось. Деревья полыхали. Из бетонных стен торчали
искривлённые куски арматуры. Из-под обломков тянулись обмякшие руки
людей. Чёрный дым клубами вздымался вверх и рассеивался в голубых
небесах.
4
Локомотив преодолел пятьдесят километров пути. Ева заняла место
машиниста. Сэм пытался привести в чувства Аарона. Сердце едва
билось, кожа приобрела слегка синеватый оттенок.
– Эй, открой ящик, который у тебя над головой. Там должна быть
аптечка, – сказала Ева.
– Не думаю, что ему поможет пластырь и бинт.
– Тебе и не нужно думать. Просто достань аптечку, – раздражённо
ответила она.
– Ладно, ладно, – сказал Сэм и потянулся к настенному ящику. На
верхней полке лежал прямоугольный планшет толщиной в десять
сантиметров. В углу изображён красный плюс. Единственный признак,
который указывал о его принадлежности к медицине. Снизу стопками
громоздились папки с документацией.