– Довольно! Последнее предупреждение. Покиньте поезд, иначе мы
откроем огонь.
Ева схватилась за поручни, повернулась спиной вперёд и
спустилась по ступенькам. Сэм повторил за ней.
– Молодцы! Руки за голову, животом на землю.
– Но...
– Исполнять, – крикнул солдат, ткнув автоматом Сэма.
Они подчинились. Из кабины послышал голос:
– Капитан, здесь труп.
– Он ещё жив! Это герцог Аарон Донхаллес! – протестующе
воскликнул Сэм, приподняв голову. И немедленно получил сапогом по
лицу, почувствовав вкус и запах резины.
– Молчать! – капитан не желал ничего слушать.
Солдаты принялись их обыскивать. Выворачивали карманы наизнанку,
ощупывали и заставляли снимать одежду. Камень рун нашли.
– Капитан, это похоже на...
– Камень рун. Верно. Не припомню, чтобы мне доводилось находить
подобные артефакты у преступников.
– Мы не преступ...
– Кто вы такие, ребятки? Думаю ответ прост. Воры!
– Тебе же уже сказали, дурень! В локомотиве лежит сын герцога
Уильяма Донхаллеса, – Сэм не вытерпел и грубо высказался, но сразу
же поплатился, получив вторую порцию сапогом по лицу.
– Разговор не клеится, – капитан улыбнулся. – Ладно, не
нервничай, я проверю твои слова.
Он забрался в кабину и посмотрел на безжизненное лицо
посиневшего Аарона. Прижал пальцы к шее, чтобы проверить пульс.
Продолжительные интервалы между толчками не смутили капитана. Он не
знал, как выглядит сын герцога, но прекрасно помнил черты лица
Уильяма. И не заметить сходства было бы преступлением.
– Тео, быстро сюда. Возьми несколько человек и отправляйтесь на
машине в город. Доставьте больного в Императорский лечебный центр,
а я доложу о наших гостях герцогу Кохе.
– Капитан, а с ними что? – Тео кивнул в сторону Евы и Сэма.
– Пускай отдохнут в изоляторе. А дальше посмотрим.
1
– Я, Константин Лорион, священно клянусь с верность и честью
служить роду человеческому. Покуда бьётся сердце в моей груди, я
буду преданно хранить и защищать кристалл времени. И отдам жизнь с
той же отвагой, с какой наши предки умирали в Великой
войне.
Пять веков назад он принял присягу, но до сих пор помнил каждое
сказанное слово. Смутное воспоминание из далёкого прошлого. Слишком
далёкого, чтобы помнить. Константин давно перестал быть тем
человеком, который давал клятву. Он забыл, как выглядели его
родители. Иногда обрывки воспоминаний о детстве и родном доме
всплывали на поверхность океана сознания, но лишь на короткий миг.
А затем снова погружались в глубокие беспросветные воды. Он
чувствовал ответственность за людей, но перестал считать себя одним
из них. Жизнь человека скоротечна, а ему даровано бессмертие.
Константин властвует над временем. Главным врагом человечества.