Аббат ворчал, но скорее ещё по инерции, чем из-за реального
раздражения. Он помнил модель мнемоников о дальнейших действиях
демона — тварь попалась матёрая и не стремящаяся к преждевременному
обнулению. А значит…
— Значит, не мирские? — ляпнул Вилюй.
— Нет, это действительно по нашей части, — пробормотал
Белькаллин.
Его беспокоили смутные подозрения. Убийца? Демон? Что-то из
предыдущих дел? Психометрические пластины вызвали странное чувство
узнавания, ускользавшее на периферию разума, и у Анастаса ощутимо
чесались руки потасовать колоду карт.
— Как славно, что мы с вами сходимся во мнениях! — весело
рявкнул Талларий. — Считайте, что патент на расследование уже
выписан дьячком. Белькаллин, ты за главного в сводной группе.
Собирай команду, греби кого хочешь из штурмовиков и дознавателей.
Но числом не более десятка — нечего нам светиться больше
нужного.
— Насколько мы можем залезать на чужую территорию? — деловито
осведомился Анастас. — Если дело пахнет культистами, то они вряд ли
сидят в одном шпиле.
— А если они опытные — то даже вряд ли в двух, — меланхолично
заметил Серакам.
Взаимодействие между орденами разных шпилей традиционно шло
туговато. Некоторое исключение представляли только мирские ордены,
которые головой отвечали за происходящее «на земле» — вне
зависимости от векторов высокой политики. Как ни странно, из их
среды вырастали прекрасные дипломаты, отлично умеющие лавировать
между обстоятельствами и взаимоисключающими требованиями.
Увы, подобную роскошь мнемоники себе позволить не могли.
— Хватит, Анастас, с нас чужих территорий. Там, — Талларий
выразительно поднял глаза, — шепчутся, что активность наших
духовников слишком наглая. Чёртовы проповедники уже стали
раздражать боярство, а попадёт в первую очередь орденам. Попомните
мои слова — зачистят их под корень, а потом извинятся за
недоразумение.
— Лучше от этого подальше держаться, максимум — собрать
информацию неформально. — кивнул Вилюй.
— Соображаешь. А теперь, други, дуйте раскрывать загадку.
Работать кто будет?
К Анастасу сразу подошли коллеги. Часть нашла благовидный
предлог отказаться от прямого участия того, в чём они подозревали
очередного «висельника». Но вот другая вполне себе фонтанировала
идеями. Белькаллин же лишь кивал невпопад, планируя более
практические вещи чуть позже. Пока что его занимали три вещи:
встреча с высоким покровителем, карты и нечто, что он никак не мог
ухватить за хвост.