Нейронная одержимость-2 - страница 47

— Один? — я даю знак, и Фёдор Васильевич отщелкивает провода, дефрагментирующие мою память.

— Как перст, — скрипит «дворецкий».

— Тогда встречу его сам, — решаю я. — Пей пиво. Ребята расскажут последние новости, они того стоят.

Я спускаюсь по тесной винтовой лестнице, матеря неведомого мне архитектора. Может, такое строение и позволяет сдерживать орду взбесившихся кукол, но рано или поздно кто-то в тулупе застрянет прямо посреди лестницы. Или упадёт кубарем. Или поскользнётся пьяным. В общем, найдет с десяток способов сломать себе шею и драгоценное обмундирование. Дверь открывается с адским скрипом, но плавно. Я вижу знакомый гербовый портфель и только затем - освещённую утренним солнцем знакомую косматую рожу.

— Федька?

— А ты ожидал Балагурова? Не тот случай. — ухмыляется брат, проходя внутрь. — Попировать пустишь, аль на пороге разговаривать будем?

— Попировать можно, — приветливо отвечаю я и обнимаю Фёдора. — Сначала к пиву или о делах?

— Веди меня в свои палаты, княжич. Закончим с делами — тогда можно будет и стакнуться со старыми другами.

Он набрасывает обратно свой капюшон-обманку, и мы неспешно поднимаемся по винтовой лестнице. Этаж-прихожая, общий этаж, жилой этаж дружинников, пустующий пока этаж, этаж машинистов (лучше бы был пустующим)... и так, пока на девятом этаже мы не заходим в запыленный зал. Как подозреваю, некогда тут обитал один из многочисленных князьков Левого Берега, но с тех пор случилось три крупных восстания черни, десяток вторжений кочевников и два случая массовой одержимости биомехов. Так что княжеский уровень пустовал. Ночевал тут только я, да Филлион иногда день-два проводил в соседней палате. Про, гм, Марику тактично умолчим.

— Ба, царские хоромы, — улыбается брат, осматривая «командирскую» палату почти на самой вершине. Пятьдесят квадратов, собственная кухонька и ванная — и даже кабинет кроме спальни. Правда, в нём одновременно собираться больше троих тесновато.

— По первости хватает. Только терминал Эгрегора поставить некуда, — улыбаюсь я.

— А зачем он тебе? Баб можно и так водить, главное — приучить гридней к молчанию, — хохочет Фёдор и садится в кресло, тонко скрипнувшее под весом тела. Я сажусь напротив — и обнаруживаю, что веселье брата как сдуло степным ветром. — Дело вышло очень уж тонким, чтоб Степан мог послать кого-то ещё. Лаодикии вопят на весь Нижнедонск и закупают орды наёмников — но в инфобанке биомехи посекли не только друг друга, но и штурмовую команду, команду наёмников и почти всю команду мнемоников-добровольцев. Так что...