В 1830 г. М. Я. Мудров, как член центральной комиссии по борьбе с холерой, выехал в Саратов, а в 1831 г. был направлен в Петербург для организации помощи холерным больным. Во время этой эпидемии в Петербурге был знаменитый холерный бунт на Сенной площади, который Николай I смог лично усмирить. После начала эпидемии, когда заболевших холерой начали свозить в больницы, где они быстро умирали, их родственники устраивали погромы, во время которых были убиты врачи и их помощники. Одним из погибших был двоюродный дед В. И. Ленина (Ульянова), доктор Д. Д. Бланк, выпускник Медико-хирургической академии. Бланк выявил первого заболевшего холерой в эту эпидемию. Президент Центральной холерной комиссии профессор М. Я. Мудров, который находился в одной из больниц, подвергшейся погрому, смог спастись, только укрывшись в доме графа С. С. Уварова[8]. Однако вскоре он заразился и 31 июля того же года умер. М. Я. Мудров был похоронен на холерном кладбище, которое примыкало к Выборгскому римско-католическому кладбищу. В настоящее время оба кладбища ликвидированы[9].
Хирургию в университете преподавал профессор Федор Андреевич Гильдебрандт, искусный практик, однако, по мнению Николая Ивановича, «как профессор он был из рук вон плох». Ф. А. Гильдебрандт так сильно гнусавил, что, стоя на лекциях в двух-трех шагах от него, трудно было понять, что он читает, тем более что читал и говорил он на латыни. Студенты подозревали, что профессор страдал хроническим насморком и поэтому курил постоянно сигарку. Это был единственный индивидуум в Москве, которому было разрешено курить на улицах.
Хирургия была предметом, которым будущий великий хирург в Московском университете почти не занимался. Она, по его словам, была для него в то время «наукой неприглядной и вовсе не понятной». Операций на трупах не было и в помине. Из операций Николай Иванович смог увидеть только несколько литотомий у детей с камнями мочевого пузыря и только однажды увидел ампутацию голени.
* * *
В 1827 г., во время одной из лекций, профессор М. Я. Мудров, по словам Н. И. Пирогова, «вдруг, ни с того ни с сего, начинает нам повествовать о пользе и удовольствии от путешествий по Европе, описывает восхождение на ледники альпийских гор, рассказывает о бытье-житье в Германии и Франции, о пуховиках, употребляемых вместо одеял немцами, и пр. и пр. И только к концу лекции, проговорив битый час, М. Я. Мудров объявляет, что по высочайшей воле призываются желающие из учащихся русских университетов отправиться для дальнейшего образования за границу».