Третья зона представляла собой
несколько диванчиков, стоящих полукругом вокруг шести столиков, и
все шесть при этом были заняты компашками от двух до шести
человек.
Ванесса, не останавливаясь,
прошла к бару и вскарабкалась на ближайший барный стул. Один из
барменов заприметил ее и тут же подошел. Привстав на стуле и
облокотившись на барную стойку, Ванесса что-то сказала ему, бармен
кивнул и отошел.
Я подошел к Ванессе и сел на
свободный стул рядом:
— Что это за место?
Приходилось немного повышать
голос, чтобы перекричать музыку, но не настолько, чтобы это
действительно доставляло неудобства.
— Это наш бар. — Ванесса
оглянулась и обвела рукой все помещение. — Ну, один из. Самый
первый, самый главный.
— «Наш» это в смысле
семейный?
— Ну да. Любой клан имеет
какой-то свой семейный бизнес, с которого он получает
дополнительный доход. У нас это сеть баров и ночных клубов под
одинаковым названием «Ти».
— И сколько их
всего?
— Шесть. Но этот самый первый
и самый главный, как видишь, мы даже построили подземный ход, чтобы
быстро и незаметно добираться сюда.
— Ну да, удобно, — согласился
я, и тут бармен вернулся с двумя небольшими запотевшими
красно-синими металлическими банками.
Он поставил обе перед
Ванессой, глянул на меня, потом, — с вопросом в глазах, — снова на
нее.
Баронесса покачала головой и
подвинула одну банку ближе ко мне. Бармен кивнул, приложил
указательный палец к уху и отошел. Я слабо понял смысл этого
пантомимного диалога, но они друг друга явно поняли.
Ванесса взяла свою банку и
открыла ее, потянув за стальной язычок. Я повторил ее
действия.
— Ну, за то, что мы остались
живы! — провозгласила Ванесса, чуть поднимая банку, словно
салютуя.
— Алкоголь? — спросил я,
принюхиваясь. Пахло чем-то свежим, но категорически
неизвестным.
— Не, энергетик. — Ванесса
мотнула головой. — Если я сейчас алкоголя накачу, я совсем
отключусь... А так — наоборот, в себя приду! Главное пить быстро,
чем быстрее тем лучше!
И, подавая пример, она приложила банку к губам и закинула голову
назад. Два коротких глотка — и она поставила пустую банку на стойку
и шумно выдохнула:
— Вот сейчас будет
хорошо!
Прежде чем последовать ее
примеру, я попробовал жидкость на язык — она оказалась холодной и
приятно пощипывала. Что касается вкуса, единственное, как я смог бы
его описать, если бы кто-то попросил — «желтый». Да, вкус был
«желтый», как бы странно это ни звучало.