- Лили! - звучит над ухом знакомый встревоженный голос.
За плечи меня ставят на ноги, и я пошатываюсь, смотрю вниз. Понятно, почему я упала, каблук не выдержал напряжения и сломался.
- Испугалась? - меня прижимают к груди, так крепко, что носом вдавливаюсь в мужское пальто и не могу дышать.
С трудом высвобождаюсь, оглядываю спасителей - двух похожих черноглазых брюнетов.
Высокий рост, широкие плечи, дорогущие пальто от немецкого модельера, зачесанные назад блестящие волосы.
Мои неотразимые мужчины, мои мужья. Оба держат меня за руки, и волнение на лицах делает их ещё красивее, их сверхъестественная привлекательность выбивает из головы все мысли.
С шумом выпускаю воздух и убираю волосы с лица, сейчас совсем не время любоваться и таять мороженкой на солнце, меня только что чуть не переехали, а те пацаны, которых я пыталась спасти - толкнули меня, когда сверкая пятками, уносили свои костыли с дороги.
И даже не подняли.
Побежали дальше.
Где они, кстати?
Оглядываюсь, собравшаяся было на представление толпа понемногу рассасывается, но тех парней уже нет.
Как и белого джипа.
А у меня теперь грязная шубка и сломанный каблук.
В сердцах топаю ногой.
- Это что за псих был? - поворачиваюсь к мужчинам. - Почему он меня хотел в машину затащить?
- Пойдем, милая, - Валерий обнимает меня за талию. - Успокоишься. Покушаешь. У тебя, по-моему, желудок урчит?
- Он сказал - его зовут Осман, - не обращаю внимания на мягкий баритон, что ненавязчиво льется мне в уши. Таким голосом читают детям сказки перед сном. - Что происходит? Это не из-за него у вас собрание было с утра?
- Да, Лили, - нехотя отвечает Павел. Поддерживает меня с другой стороны. - Но мы сами все решим. Ты, главное, одна больше не ходи никуда.
- То есть как? - прихрамываю между ними. - У меня, вообще-то, ещё были дела. Мне к брату в институт нужно заскочить.
- Вместе заскочим.
- Кто такой Осман? - не отстаю.
- Недоброжелатель, - обтекамо отвечает Павел. - Охотник.
Меня подталкивают ко входу в ресторан, и я согласно иду к дверям, мне в туалет надо, хотя бы в минимальный порядок себя привести.
Удивляюсь этой невольной мысли. Вокруг что-то творится, а меня волнует мой внешний вид, похоже, что я всерьез запомнила это правило - случится может, что угодно, а выглядеть я обязана безукоризненно.
Потому, что небрежность была позволительна в прошлой, другой, жизни, такой далёкой, там можно было ходить растрепанной, носить простые джинсы и грубые мужские ботинки, клетчатые рубашки, крошить чипсы в постели, а главная моя задача сейчас - быть женщиной.