— Еще бы не знать. Из-за этого все
тут носятся, как угорелые, всех птиц мне распугали. Не понимаю, и
чего вы, смертные, делаете из такой ерунды целое событие?
— Вот я тоже не понимаю. Сходили бы
тихонько в церковь и все. А еще лучше вообще не ходили бы, жили бы
так же, как сейчас. Только спали бы в одной спальне. — Я вздохнул.
— Помнишь, как ты мне дни до смерти отсчитывал?
— Конечно, помню, — подтвердил
голубь.
— Вот в ожидании свадьбы у меня
примерно такие же ощущения. Только смерть был хоть какой-то шанс
предотвратить.
— Так зачем ты женишься, раз ты не
хочешь? — удивился Каладрий. — Кто тебя заставляет?
— В том-то и дело, что я хочу. Она же
мне нравится. И в то же время не хочу. Понимаешь, мы с Дарьей
поженимся, станем одной семьей, и это прекрасно. Она же теперь
будет моей официальной женой. Узаконим отношения и все такое, я
беру ее под свое крыло. Но с другой стороны, мы с Дарьей поженимся,
станем одной семьей, и это ужасно. Она же теперь будет моей
официальной женой. А вдруг она мне мозг выносить будет?
— Так она же и сейчас выносит, —
заметил Каладрий.
— Да, но после свадьбы у нее появится
на это законное право. Или изменится, растолстеет, переоденется из
платьев в халат. Знаешь, я бы с радостью на ней женился, если бы у
меня была абсолютная уверенность, что впереди у нас не будет
никаких проблем. — Я, наконец, облек в слова мысль, которая не
давала мне покоя и которую все никак не мог сформулировать. —
Только где ж ее взять, эту уверенность.
— С абсолютной уверенностью, что не
будет проблем, даже нагадить нельзя, — философски изрек Каладрий. —
Вдруг попадешь на кого-нибудь могущественного и очень мстительного.
А вообще не понимаю я вас, людей. У птиц все проще. Потоптал себе и
полетел дальше, даже гнездо вить не надо. А у вас такого почему-то
нет.
— На самом деле есть в некоторых
местах. Более того, это место нас кормит. Но моим женщинам оно
почему-то очень не нравится.
Каладрий курлыкнул и нагадил на пол,
выразив тем самым отношение то ли к человечеству, то ли к свадьбам,
то ли к мирозданию в целом. Я вздохнул и погладил его по
перьям.
Получив дозу сочувствия от Каладрия
(не такую большую, как хотелось, конечно, но голубь честно
старался), я спустился вниз. Усадьба начинала потихоньку оживать.
Слуги просыпались и приступали к своим обязанностям, да и Игорь к
семи утра обычно уже вставал. Я накинул пиджак и спустился на
первый этаж с намерением прогуляться перед завтраком, но столкнулся
нос к носу со слугой. Вид у него был слегка ошалелый.