Я знала, что они могут так действовать на женщин. Но знать и прочувствовать на себе — не одно и то же. Осознание того, что я в его лапах, не приводило в чувство вопреки здравому смыслу. Губы против воли скользили по его пальцу, но схватить его зубами не выходило. Стало страшно. Рэму ничего не стоит открутить мне голову, и никто ему слова не скажет. Он прав — люди лишь тявкали из-за угла. Но иногда попадали под жестокую расправу.
Я не хотела так же. И этим хоть немного можно было себя оправдать… пока он не швырнул меня на кровать. Но вместо того, чтобы попытаться сбежать, я испуганно смотрела на зверя. Его взгляд стал диким, темным и злым, будто я все же откусила ему палец.
Но больше передышки он не дал — рванул с меня джинсы с такой злостью, что чуть не содрал кожу! Это немного отрезвило, и я перевернулась на живот, чтобы попробовать дать деру, но на этом мои успехи кончились — Рэм придавил меня к кровати ладонью.
— Иди к черту, — прорычала я, не подозревая, что мне самой тут же выпишут билет в первом классе.
Рэм — эксперт в чужих слабостях, в этом сомневаться не приходилось. От его рывка другой рукой мне в трусы я забыла, как дышать.
— Врешь, Вика, — задвигал жестко он пальцами. — К черту ты хочешь со мной…
Издевался Рэм со вкусом, позволяя прочувствовать мое унижение.
— …Никогда не пробовала с таким, как я? — прорычал жарко на ухо.
А меня будто холодной водой окатили, только это не отрезвило, а наоборот — ускорило достижение его цели. Потому что я не то что не пробовала такого, как он — я вообще никого давно не пробовала. На что ему и наябедничал мой позорный оргазм. Смешение эмоций страха и дикого вожделения едва не убило. Я царапала простыни, оставляя на белой ткани черные пятна от туши, и корчилась от болезненных, едва выносимых спазмов, высекаемых его пальцами.
— Какая послушная…
Провоцировал, бесил намеренно, унижал и издевался!
— Ну как же я без тебя жила? — прохрипела, приподнимаясь на локтях. — Ты по пятницам свободен?
— Теперь да.
Он рывком вздернул меня на колени, и я уже подумала — будет пользовать по-животному в лучших традициях криминальной сводки, наказывая за каждое смелое слово. Но когда он толкнул меня на спину и навис сверху, я пожелала вернуться на четвереньки. Его темный бешеный взгляд и издевательская усмешка лишали последней возможности найти в себе хоть каплю смелости испортить ему удовольствие.