- Ты-то когда в первый раз здесь ночевала, кого во сне видела? - неожиданно с интересом спросил Вельский.
- Ага, - подыграла я. - Признавайся, иначе не поверю в эти сказочки!
- Хм, - хохотушка Алёна сделала задумчивый вид. - Снился кто-то, точно могу сказать! Но уже и не помню, как он выглядел. Жаль, что примета эта не имеет срока годности.
- Это как? - улыбался Иван, прислонившись плечом к стене возле моей двери.
- Ну, например, здорово было бы, если бы точно было известно, что жених, приснившийся в первую ночь на новом месте, обязательно объявится в следующем месяце, или в следующем году или, я согласна и на такое, в следующей пятилетке! Но нет же! Приснился кто-то, а когда дождусь его, кто знает!
Мне хотелось спросить эту милую рыжеволосую женщину, щебетуху, смешливую, добрую и открытую, неужели она одинока, неужели нет рядом мужчины, которого привлекала бы не холодная неприступная красота худосочной селедки модельной внешности, а вот такая - пышечка с ямочками на щечках, с веснушками на носу, обладающая особой, не общепризнанной красотой, но однозначно привлекательная, такая, к которой сразу душа тянется, ощущая какое-то необъяснимое родство? Но при Иване не стала этого делать, не желая выставлять чужие тайны и проблемы напоказ. Он спросил сам. И в вопросе этом был неподдельный интерес:
- Ждешь, значит?
- Жду, - она тяжело вздохнула, потом, спохватившись, улыбнулась и, помахав рукой, пошла к своей комнате, расположенной дальше по коридору. - Спокойной ночи! Сладких снов!
Иван остался. Но вслед Алёне посмотрел долгим взглядом. Странным взглядом. Думает о примете?
- А ты, Ванечка, будешь невесту загадывать себе? - спросила его, только чтобы разогнать повисшее молчание.
- Вот об этом я и хотел с тобой, Наташа, поговорить. Впустишь к себе?
В голове пронеслись картинки его приставаний ко мне. Я даже мысленно успела представить его поцелуй. Интересно, это, как Плетнёвым будет, или нет? "Или как с моим бывшим?" - услужливо подсказала, скривившись от отвращения, старушка-память. Видимо, приняв мое долгое молчание за страх перед ним, Вельский быстро поправился:
- Ты не подумай, я приставать не буду! Поговорить с тобой хочу. А если по-честному, - он наклонился к моему уху, обдав теплым приятным дыханием шею и позволяя рассмотреть темную щетину, проступившую к вечеру на скуле. - Мне нужен сообщник! Или лучше сказать - союзник! Поможешь?