... Вечером вернулся Арман. Рассказывал, как вместе с Иваном и Матвеем расчищал двор и подъездные пути к коттеджу Плетнёва и потом возле своего дома. Шутил, что городские разучились работать - мозоли на ладонях будут теперь лечить. Но и в его голосе, и в воздухе самом чувствовалось напряжение и даже страх.
Я посмотрела в интернете. Если этот мужчина, родственник Плетнëва выехал из Новосибирска сюда вчера вечером и ехал пять часов, то четыреста с небольшим километров он мог бы преодолеть до середины точно при условиях начавшейся в процессе метели. То есть, выехав утром, Денис уже давно должен был вернуться...
Тем более, что метель прекратилась! Тем более, что в интернете выкладывались десятки постов о куче спасателей и снегоуборочной техники на этой трассе.
Я никогда не видела его мальчишек. Но безудержная фантазия, которой бы лучше исчезнуть, иссякнуть в такой страшный момент, подсовывала жуткие картинки того, как дети мерзнут, как плачут, прижавшись друг к другу, как зовут отца. А я - взрослая тетка - сижу в тепле, в уюте, сытая и довольная жизнью и ничем, ничем совершенно помочь им не могу!
Звонила дочери и Саше, но связь была плохая, как с сотового, так и с городского. Звонила Плетнёву, но он тоже был недоступен.
К полуночи Анна задремала на диване у телевизора, положив голову на плечо мужа.
- Наташа, может, приляжете? - Арман с сочувствием, словно я как-то причастна к семье его работодателя, посматривал на меня. А я вглядывалась в окно. Казалось, вот-вот вдали на дороге мелькнут фары огромного трактора и это страшное ожидание, наконец, закончится.
25. 25 глава. Трое мужчин в одной постели
Своим глазам не поверила, когда так и произошло! Ночью снова пошел снег, и в далеком свете фар казалось, что ветер кружит его, то вниз сыплет, то вверх поднимает!
- Может, не они? - Арман, противореча себе, бросился к выходу, хватая брошенную раньше на выходе из комнаты прямо на пол куртку.
И я понеслась следом, слыша как молча спешит за нами сонная Анна.
Дети спали. Мужчины еле стояли на ногах. Арман взял из кабины одного мальчика и передал мне. Второго осторожно прижал к себе.
Пока Плетнев о чем-то разговаривал с водителем, а потом помогал спуститься закутанному в одеяло мужчине, я устраивала у себя на руках спящего ребенка. В ярком свете фонарей, размещенных вдоль всего забора у дома Армана и Анны, хорошо были видны его раскрасневшиеся щечки - теплые, видимо, жарко было в салоне трактора. Милое личико, кругленькое, с длинными ресничками. Не поймешь сразу, кто это - девочка или мальчик.