Наверное, за прошедшие одиннадцать лет Дэм действительно сильно
изменился, потому что явно не удовлетворенный осмотром Свен то ли
попросил, то ли приказал:
– Нам необходимо произвести идентификацию... хайсит1.
И сразу же за его спиной возник седой человек в простом сером
сюртуке, без оружия, с небольшим деревянным ящиком в руках. Он
подошел к Дэму без страха, лишь с детским любопытством, которым,
несмотря на почтенный возраст, искрились его глаза. Очевидно, не
каждый день производились аресты, подобные нынешнему.
– Позвольте вашу правую руку, хайсит Тюремщик.
Он достал из ящика дактилоскопический набор и ловко снял у Дэма
отпечаток большого пальца. Затем вытащил из бокового отделения
ящика стеклянную пластину, на которой явственно угадывался рисунок
капиллярных линий, и аккуратно наложил на еще не высохший
отпечаток. Свен достал из кармана небольшой фонарик и подсветил всю
конструкцию снизу, внимательно сравнил наложенные друг на друга
отпечатки и удовлетворенно кивнул.
– Ваша личность подтверждена. Прошу вас следовать за мной.
Они вышли на больничный двор, где уже собралась небольшая толпа
любопытных. Больные, санитары, медсестры, просто зеваки молча
смотрели на затянутых в черные мундиры тайных полицейских, на не
виданные многими духовые ружья, на полковника Свена, возглавляющего
процессию… И, конечно же, на Дэмьена, шедшего в плотном кольце
охраны. Он с удивлением ловил сочувственные шепотки, словно рябь
пробегавшие по толпе. Кто-то вроде бы даже несколько раз всхлипнул.
Но взгляд его почему-то задержался на крепко сложенном мужчине в
желтой куртке санитара. Тот стоял чуть впереди остальных, буквально
пожирая Дэмьена взглядом, и лишь на мгновенье перевел его на Свена.
Тогда же Дэму показалось, что лощеный полковник коротко и почти
незаметно санитару кивнул.
* * *
По мере того как электромобиль приближался к Циркусу, Дэмьен
нетерпеливо ерзал на жестком сиденье, вызывая приступы бдительности
у сидящего напротив охранника. Странно. Столько лет убегать,
прятаться и теперь с каждой новой милей, словно молитву, повторять:
«Быстрее, быстрее!» За окном то вблизи, то вдали мелькали
аккуратные деревеньки Германского сектора с непременными красными
черепичными крышами.
Строго говоря, Город не был настоящим старым городом, скорее, он
походил на маленькую страну и состоял из двенадцати секторов, по
числу культур Европы, которые секты решили выделить и неизвестно
для чего увековечить. Британский, Франкский, Латинский, Русский,
Балканский, Греческий, Славянский, Скандинавский, Италийский,
Германский, Балтийский и Прочий. Между секторами были проложены
Разделяющие пути. Двенадцать ровных широких дорог с пружинящим, как
в Кольце, бордовым покрытием. Так что споров из-за границ никогда
не возникало.