– Как прошел перевод?
– Проблем не было.
– Хорошо, – консул до краев наполнил вместительные бокалы. –
Выпьем за нового Главного Тюремщика!
Дэмьен поднес бокал к губам, одним махом осушил его и только
тогда осознал, как измучила его жажда.
Консул, едва пригубивший действительно превосходное вино, не то
удивленно, не то осуждающе покачал головой и продолжил:
– Ты понимаешь, что нам теперь придется очень часто встречаться?
Конечно, премьером ты станешь не сразу. Я не могу так рисковать
кабинетом министров. Но должность в нем ты, безусловно, получишь
уже в ближайшую неделю.
– Я понимаю, – Дэмьен не отрывал взгляд от огня, наслаждаясь
теплом снаружи и внутри, – вино оказалось куда крепче обычного.
– Хорошо, – консул снова наполнил бокал Дэма. – Тогда за
будущего премьер-министра!
Дэмьен выпил молча и снова до дна: сейчас пойдет настоящий
разговор.
– Как ты выжил? – консул смотрел на него сквозь бокал, и вино
отбрасывало на бледное вытянутое лицо кровавые блики.
– Случайно.
Дэм не спешил вдаваться в подробности, но, как оказалось, они от
него и не требовались.
– А как жил?
– Странствовал. Побывал во всех Коммунах, даже в варварских
землях. Был легионером. Недолго. Добытчиком тоже был…
– Наслышан, – консул осушил бокал, задумчиво повертел его в
руке, потом снова наполнил. – А что за история с раздачей
бесплатного экса?
– Дал обет. За свое чудесное спасение.
– Обет. Не думал, что ты и слово такое знаешь…
– Знаю.
– А ты знаешь, что если бы не узник и не жизнь Бертрана… – руки
консула сжались в кулаки. – Знаешь, что я не могу видеть рядом
человека, который предал меня!
«Вот мы и добрались до самого главного», – подумал Дэм и
осторожно произнес:
– Если вы называете любовь предательством…
– Молчи! Лучше молчи сейчас. Ты, семнадцатилетний сопляк,
полгода водил меня за нос, тайно встречаясь с ней. Смотрел мне в
глаза, а в душе смеялся над отцом-простофилей, не сумевшим уберечь
от тебя дочь? А ведь я когда-то на коленях тебя держал! Ты был
единственным другом моего сына. Как ты мог так поступить с
нами?!
– Во имя всех несуществующих богов, мне было семнадцать! – Дэм
вдруг понял, что вскочил, и быстро опустился обратно.
Слуг консул отпустил, а вот охраны за дверью на роту хватит.
– Мне было семнадцать, – уже тише добавил он. – Я любил Елену. А
она любила меня. И восемнадцать ей уже исполнилось, она могла сама
решать…