– Передозировка, – выпалил он обеспокоенно склонившемуся
Бертрану. – Вызывай врача.
Пока дядя по установленному в фойе специальному телефону вызывал
неотложную бригаду, Дэмьен опустил Марка на ковер, повернул на бок
и внимательно прислушался к хриплому дыханию кузена. Немного
понаблюдав, он решил, что все не так страшно, и в искусственном
дыхании нет необходимости. Однако беспокойство за двоюродного брата
сменило чувство вины. Если бы Дэмьен не пришел к Марку ночью, если
бы…
– Бедный Марк, – послышался шорох платья, и Елена без колебаний
опустилась на ковер рядом с Дэмьеном. – Это становится все хуже и
хуже. Бертран в последнее время сам не свой.
Свежий аромат ее духов поплыл в воздухе, заставляя сердце
сбиваться с ритма. И Дэмьен никогда еще не был так рад вошедшим в
ложу врачам, как в эту самую минуту. Быстро поднявшись, он уступил
Марка профессионалам, а сам поспешно выскочил в фойе, где
натолкнулся на хмурого Бертрана.
– Мы повезем Марка в больницу или домой? – спросил он дядю,
наблюдая, как врачи уносят кузена на носилках.
– Я повезу его домой, а ты останешься здесь, – с нажимом
произнес Бертран. – Можешь считать это устным распоряжением
премьера. Мне нужен адекватный министр сельского хозяйства и
Главный Тюремщик. Неужели ты полагаешь, что удержишь заключенного,
будучи невменяемым? Нет? Правильно. Так вот, видишь эту винтовую
лесенку? Поднимайся на пятый ярус. Вот ключ от комнаты, а девушка
скоро придет. Ее уже убили в первом акте, так что времени у вас
будет сколько угодно. О результатах доложишь лично. Вам все ясно,
хайсит Главный Тюремщик?
– Ясно, хайсит Первый министр, – Дэмьен четким движением склонил
голову, но не мог удержаться и добавил: – Надеюсь, мне не придется
составлять подробный отчет?
Бертран фыркнул и, отмахнувшись, направился по длинному коридору
вслед за носилками. А Дэмьен еще немного постоял в фойе под
бдительными взглядами охраны, потом стряхнул оцепенение и, сжав
ключ, двинулся к притаившейся в дальнем конце фойе винтовой
лестнице.
Кэри Палмер, больше известная как Пасмурная Кэри, медленно
поднималась по винтовой лестнице, считая про себя каждую ступень.
Двадцать пять, и она уже на ярус ближе к небу. Скоро уже будет там.
Совсем скоро. Ноги послушно совершали привычные движения вместо
того, чтобы бежать, куда глаза глядят. Но у ног нет глаз, и потому
они беспрекословно выполняли приказы головы, которой, судя по
всему, не терпелось расстаться с телом.