Сначала ему показалось, что он перемудрил в прошлый раз и, кроме
заслонки, создал еще и зеркало. Но через какое-то время пришло
понимание.
– Издеваешься? – возмутился Дэмьен, разглядывая нагло
улыбающегося и совершенно лысого заключенного.
– Ничуть, – невинно ответил тот, так же пристально разглядывая
своего тюремщика. – Просто ничего похожего на нож или ножницы здесь
не нашлось. А существовать с отросшими за сект знает сколько лет
волосищами для меня не вариант.
– И как ты от них избавился?
– Я их вырвал.
– И куда дел?
– Никуда, – узник пожал плечами. – Они просто исчезли.
– Каким образом? – нахмурился Дэм.
– Откуда я знаю? – узник задумчиво провел ладонью по голове. –
Это твоя камера. Твои и уборщики.
Не удостоив наглеца ответом, Дэмьен продолжил его разглядывать.
Первое впечатление оказалось обманчивым. Узник совершенно не
походил на Тюремщика. Лет сорока или чуть больше, с пронзительными
карими глазами и узкой полоской горько поджатых губ, немного выше
Дэма, и такой изможденный, что руки напоминали кости скелета,
обтянутые тонкой желтоватой кожей. На нем было золотистое до пола
одеяние, отдаленно напоминающее римскую тогу, что вместе с лишенной
волос головой делало его похожим то ли на египетского жреца, то ли
на буддистского монаха. Золотистая ткань показалась Тюремщику
знакомой, и вскоре он понял, что пришла пора сказать «прощай»
любимому балдахину.
– И? – криво ухмыльнулся узник.
– Что «и»?
– Вот мы и встретились лицом к лицу. Теперь выполнишь мою
просьбу? Не расскажешь дяде? Пока.
Дэмьен молча всматривался в своего заключенного. Он знал, что
перед ним предатель и убийца миллиардов, но видел… того обросшего
монстра, что выл и кружился в безумном танце. Видел доведенное до
края человеческое сознание, которое истязали в течение полутора
веков.
Узник смотрел на Тюремщика. Так же пристально. Так же...
жалостливо? Но Дэм моргнул, и наваждение сгинуло. Взгляд
заключенного стал жестким, холодным, расчетливым, чтобы тут же
смениться на ехидный. Ни просьбы, ни смирения, ни страха в нем
близко не было. И Дэму это понравилось.
– Увидел, что хотел? – спросил узник.
– Да, – просто ответил Дэмьен. – Я дам тебе время. Немного, сам
понимаешь.
– Я должен сказать спасибо? – хриплый голос так и сочился
ядом.
Но прежде чем Дэм высказал все, что думает о неблагодарном
арестанте, тот неожиданно снова сменил тон: