Лазарев вышел в подъезд, типа по-мужски поговорить, и заныл, как баба. Типа оставь нас в покое, вот у нас какая дочечка есть прекрасная.
Короче, ничего не понятно. Одно точно - надо разбираться, что к чему. Надо догнать мою девочку. Всё выяснить. Потому что то, что я услышал -это аут.
Может, она не виновата ни в чём. А предатель из нас двоих - я.
Вот только у меня нет её адреса...
Двери лифта разъезжаются, и я вижу на пороге свою маму с перекошенным от злости лицом. Из-за её плеча высовывается Денис. Он больше не похож на неадекватное животное, выглядит обычным. Таким, каким я знала его раньше, до того как застукала с другой женщиной на дурацкой встрече выпускников. Только виноватые отблески в глазах подтверждают, что мне не привиделась его измена.
Мама и Денис несколько секунд молча смотрят на меня. У них у обоих такое выражение лица, будто перед ними привидение.
- Ты посмотри, она же пьяная в хлам! Где ты была, шлюха? - вдруг во весь голос орёт мама и бьёт меня по щеке.
Моя голова бессильно дёргается в сторону. И это немного отрезвляет. В районе глаз будто лопается наполненный водой пузырь. Слёзы бегут по щекам быстрыми прозрачными змейками. Я не могу ничего сказать, потому что горло перехватило от стыда и обиды. Стараюсь не сорваться в истерику.
Бочком пробираюсь между мамой и Денисом в квартиру, чуть прокашливаюсь и хрипло прошу:
- Дайте пройти, пожалуйста. Спасибо.
Слабой рукой нащупываю на вешалке мамино пальто и куртку Дениса, аккуратно снимаю и выношу за дверь, отпускаю на пол, возвращаюсь в квартиру.
Денис было сделал шаг за мной, но я всё помню. И то, как он поступил, и то, что собиралась ему сказать:
- Пошёл в жопу, Денис, - устало приказываю ему, подталкивая к лестничной клетке.
Он нехотя повинуется, продвигается в этом направлении. Я захлопываю дверь, с облегчением прижимаюсь к ней спиной, съезжаю вниз и застываю на корточках. Подумав, на всякий случай тянусь к дополнительной защёлке, закрываю и её.
Мама громко стучит, дрожащим от возмущения голосом требует:
- Рената, открой, не позорь нас и сама не позорься. Давай поговорим.
Денис тихо мычит:
- Мам, не надо, давай лучше я сам с ней поговорю.
Он с первого дня свадьбы стал называть её мамой. Для меня всегда это звучало дико и неестественно. Льстиво, что ли. Я была против. С какой стати она ему мама... Но Денису было наплевать на моё мнение, и он продолжал звать её только так.