– …Сам, говоришь, вырастил? В
гараже? – над дрожащим от ужаса Бин Санем, сидящим на прикрученном
к полу стуле в наручниках на руках, навис грозный дознаватель с
дубинкой и в полицейской форме. – Так это ж, придурок, для тебя в
разы хуже. Кабы просто перекупом был, то на первый раз, с учетом
отсутствия судимостей, вероятнее всего, отделался бы штрафом и
условкой. Теперь же, на лицо организация производства
наркотического вещества. А это уже, Бин Сань, совсем другая статья.
И теперь ты точно на нары загремишь, биолог недоделанный!
Из темного гаража Бин Сань
каким-то адским дуновеньем перенесся в залитый электрическим светом
кабинет дознавателя.
– Че завис, сопляк?! – громкий,
как выстрел, удар дубинкой по исцарапанной столешнице сбоку
заставил Бин Саня затравленно подпрыгнуть на стуле, выходя из
ступора. – Живо говори: кто надоумил дурман-траву в гараже
выращивать?.. Сотрудничество со следствием – вот единственный
микроскопический шанс для тебя, придурок, остаться на свободе! Так
что, искренний мой тебе совет, Бин Сань: прекращай играть в героя,
и выкладывай все, что знаешь!
– Нет, пожалуйста! Нет! Этого не
должно было случиться со мной!.. – у Бин Саня, до полусмерти
запуганного дознавателем, окончательно сдали нервы и началась
истерика.
– А ну-ка заткнись, соплежуй! –
дубинка дознавателя на сей раз врезалась в спинку стула арестанта,
и часть ударной волны болью отозвалась в спине несчастного
студента.
– Ааааа! Нет! Я не хочууу
тааак!..
Яркое виденье погасло так же
стремительно, как началось. Бин Сань снова обнаружил себя сидящим
на пластиковом стуле в старом гараже, со свободными от браслетов
наручников руками. Напротив, с угрюмым видом, сидел друг детства Ва
Гонь, уставившись куда-то в одну точку за его левым плечом.
Пальцы правой руки Бин Саня вдруг
обожгло, и он стряхнул с них на пол совсем крошечный окурок.
– Это что, я весь косяк что ли
искурил? – ошеломленно пробормотал Бин Сань, торопливо растирая по
полу подошвой дымящийся чинарик.
– А как ты хочешь? – невпопад спросил
вдруг Ва Гонь, продолжая с угрюмой миной пялиться в одну точку.
– Что?.. Бро, ты о чем, вообще?
– Испугавшись неминуемого ареста, ты
потребовал его отмены, – снова заговорил непривычно пустым,
безэмоциональным голосом сидящий напротив друг. – Но виденное
Зрячим отменить невозможно. Потому я повторяю свой вопрос: как ты
хочешь?