— Как учеба? — спросила мама, что-то помешивая в кастрюльке.
— Все отлично. Мне очень нравится, мам, — ответила я, наклоняясь
к плите, заглядывая через ее плечо в кастрюльку. — Суп?
— Суп, Полясь, — ответила мама, потрепав меня за щеку. — Не
хочешь?
— Хочу, конечно. Чем помочь? — поинтересовалась, схватив нож со
стола.
— Овощи можешь порезать на салат, — ответила мама, кивнув на
чашку.
— Как на работе? — поинтересовалась я, зная, что в последнее
время маму жутко третирует новый начальник.
— Ой, не спрашивай, малыш. Дмитров зверь какой-то, сегодня опять
отчитал меня, как девочку. А я, между прочим, на семь лет его
старше, — пожаловалась мама.
Мы с детства привыкли доверять друг другу и не хранили никаких
секретов. Моя мама — лучшая мама на свете. Она всегда была моей
лучшей подругой и всегда мне доверяла. И, даже когда меня настиг
переходный воздух и гормоны требовали бунта, мой бунт выражался не
в скандалах и ссорах с ней. Я выражала эмоции в творчестве. Много
писала картин, которые кричали от моего имени.
— Я ничего не соображаю, конечно, в искусстве, но мне кажется,
что она пропитана болью, — сказала моя понимающая мама, когда
увидела те мои творения. — Что-то случилось, Полясь? Ты ведь
знаешь, что всегда можешь мне обо всем рассказать?
— Да, мамуль, я знаю. Просто меня в школе один мальчик достает.
Говорит, что я страшная и тупая. Но я ведь не тупая, мам! —
воскликнула я тогда.
— Конечно, нет, малыш. И ты у меня очень красивая, — ответила
мама, обнимая.
— Почему он так говорит? — спросила я, всхлипывая и вытирая
побежавшие по щекам слезы.
— Варианта есть два. Либо он просто не уверен в себе и таким
образом самоутверждается. Либо ты ему нравишься, и он таким образом
твое внимание привлекает, — ответила мама, шокировав
четырнадцатилетнюю меня.
В общем, с мамой мне повезло. Я это осознавала тогда и помню
сейчас.
— И чего он так к тебе пристал? Ты ж у меня умная,
ответственная. Самоутверждается или влюбился? — улыбаясь,
припомнила я ее же слова.
— В таком возрасте мужчины по-другому знаки внимания оказывают,
— фыркнув, пояснила мама. — Но, возможно, он прав, и я не совсем
компетентна.
— Ну, так тебя только повысили. Ты ошибаешься, потому что
работаешь. Не ошибается только тот, кто ничего не делает, —
заметила я.
— Я уже пожалела, что согласилась на эту должность, — вздохнув,
призналась она. — Зарплата, конечно, больше, но нервы мои того не
стоят. К тому же когда-то обычным выговором он не обойдется и
начнет взимать штрафы.