Затащить её в
койку даже не пытался, хотя влюбился в неё жутко. Ну, кто я, и кто
она! Сам понимал, что трачу молодость на миражи, и ничего не мог с
собой поделать. А она игралась со мной, как с куклой.
Таскала по
бутикам, приодела. Потом я в клубах с ней всегда танцевал и вёз
домой, как непьющий дежурный ухажёр. Она давала мне деньги на
такси, чтоб добрался до общаги уже под утро…
С этого всё и
началось! В смысле водить меня дед научил, когда ноги стали до
педалей доставать. Подменял его частенько, у старого с возрастом то
спина, то давление. Оно у нас запросто, когда полгорода, включая
ГАИ, родственники.
Так что
ничего такого в том, чтобы втыкать передачи «на слух», я не видел.
А Катя радовалась:
- Давай того
обгоним! А теперь этого!
Ну и
докатился до гонок без правил. А куда б я делся, коли её величеству
припёрло! Поупирался для порядку, но сдался всё-таки. Платила ведь
Катя. Мне половину выигрыша или просто ничего, если
проиграю…
Господи! Я
впервые в жизни держал пятьсот долларов!
Первая гонка
из одолжения. Второй раз уже спокойней. На третий раз сам шутливо
спросил Катю…
Независимый
стал, крутой! Маме послал тысячу баксов с барского плеча – она так
благодарила! Им в маленьком городке много не нужно. Снял комнатку,
хотя из общаги съезжать не спешил. Откладывал на гоночное авто,
если Катя ко мне охладеет.
Зима выдалась
бесснежной. После экзаменов и Нового года в …дцатой гонке просто
выстрелил задний правый баллон. Хорошо, что задний – не кувыркался.
И правый - потащило к отбойнику, а не на встречку. Я никогда не
пристёгивался и на скорости под двести просто вышел…
И понял тут,
что никогда не увижу Катю…
Снится
какая-то смазливая малолетка в белом сарафане! Без переднего зуба!
И доктор этот несёт, не понять что!
Вообще, можно
понять, только зачем? Я, оказывается, просто умер. И никогда не
увижу Катю…
Господи, что
ж голова-то снова так болит!
***
Заметил
систему – чем больше себя жалею, тем больше болит голова. К тому же
если что-то болит, какое умер? Сказано ведь кем-то из мудрых, что
жизнь – это боль. Ну и получаем ту же головную боль, только
наоборот – живой я.
Простая
логика, которая моё всё. Следуя ей, родимой, убедился, что живой,
теперь подумаем, кто такой «я». Вот Манечка меня давеча
перевязывала и обтирала, так хоть режьте – не моё это тело!
Какое-то маленькое! Ну, не совсем прямо мелкое, но точно меньше
моего!