Теперь кровь текла не только из носа и рта. Теперь она сочилась
даже сквозь поры кожи.
Дерево обломилось у самого основания, а затем медленно, будто бы
цепляясь за своих «собратьев», рухнуло прямо в туман.
Мелодичный звон голосов превратился в грохот.
«Истинный!»
«Он поглотит нас!»
«Так же, как поглотил Первородных Отцов!»
Я уже плохо видел и ещё хуже соображал, но заметил, как в тумане
проявились очертания населявших его существ. Субтильные,
тонкокостные и невысокие, они походили на детей... Правда, раньше
мне ни разу не встречались дети с летательными перепонками по бокам
тела.
Силуэты существ дрожали и смазывались. Они боялись, хотя у меня
— измождённого и почти потерявшего сознание — остались лишь жалкие
крупицы энергии... Неважно — их слепой страх был сильнее здравого
смысла.
Даже в таком состоянии тренированный взгляд выхватил из общей
массы центральную фигуру. Над её полупрозрачной макушкой виднелось
некое подобие сплетённой из листвы короны. Когда остался всего один
патрон, стрелять нужно в голову...
Уска-паткар-банду.
Красные кольца сжали цель. Мгновение, и брызги слизи разлетелись
по всей округе.
«Легчайшая!»
«Развеяна!»
«Навсегда!»
Я медленно завалился набок. На меня опустилась мёртвая тишина —
то ли лопнули перепонки, то ли уши наглухо залило кровью.
Гибель Легчайшей стала последней каплей. Обитавшие в тумане
существа бросились врассыпную. Островки белой мути замелькали между
деревьями.
Пусть мне не удалось уничтожить врага, но зато я сумел обратить
его в бегство. Неплохая работа. По губам скользнула улыбка — сам
себя не похвалишь, никто не похвалит...
Тело наливалось болью. Каждая клетка горела нестерпимым огнём,
но спасительная темнота всё никак не наступала. Сознание не желало
покидать меня, позволяя «насладиться» происходящим по полной
программе.
По коже будто бы провели крупной наждачкой — это Дру-уг поднял
меня с земли, а затем осторожно положил на спину Усача.
Перед глазами оказалось плоское небо и кроны деревьев. Теперь
они искрились как-то по-другому, словно с осуждением. Возможно,
гигантам не понравилось, что я свалил одного из них... А может, это
был выверт моего угасающего сознания.
Панцирь краба слегка покачивался при движении. Лоб Лэйлы
упирался мне в плечо, но никаких болезненных ощущений больше не
было.