И вот что мне с ним делать? По уму,
его бы добить. Ведь стоит ему прийти в себя, как существует
ненулевая вероятность того, что он решит закончить начатое.
Вдобавок, судя по всему, после нашего перехода мы откуда-то упали.
И он явно в результате падения пострадал больше меня.
Поднимаю взгляд наверх, в поисках
портала. Нда, уж. Везет как утопленнику. Надеюсь здесь окажется
другой выход.
Начнем с того, что портал находился
метрах в пяти над полом. Только выглядел он сейчас так, что я бы не
стал даже пробовать его активировать. Я, конечно, не спец по
порталам, но как-то он криво выглядит. И хрупко. Ненадежно, одним
словом. Еще и ведущая когда-то к нему лестница обвалена.
– Мммэээмм,
– тело начало двигаться активнее. Похоже в себя приходит. Надо
что-то решать.
Кряхчу как
старый дед, но встаю. Ноги подрагивают, бок ноет. Тянусь левой
рукой к ране. Рубаха влажная и липнет к руке и телу. Странное дело,
я думал она должна быть насквозь мокрая от крови.
Перевожу
взгляд на дырку в теле, но её нет на положенном месте. Точнее не
так. Она есть, но кровь не бежит ручьем, как я предполагал. Но
болит, зараза.
Делаю шаг к
гопнику, который чуть не отправил меня на перерождение. Тот уже
явно пришел в себя, но шевелится пока-что вяло. Видимо удар об
каменную поверхность не прошел для него бесследно. Хотя этого
стоило ожидать, ведь под ним-то не оказалось, готового принять на
себя весь грузответственности за
падение с пятиметровой высоты, тела.
Вот он
фокусируется на мне, и его лицо начинает меняться. Помимо боли там
мелькает сначала осознание, а потом и страх.
– О, а это
моё! – наклоняюсь к нему.
– Стой! Не
надо! Я не хотел! – начинает тараторить он, пытаясь отползти от
меня подальше. Правда, пока безуспешно. – Это всё Пахан! Он мне
угрожал. Сказал, что если я тебя на перо не посажу, то он меня на
лоскуты порежет и гоблинам оставит на съедение.
Хлюп.
– Ааааа!
Тварь! – начинает орать в голос гнилой души человек.
– Заткнись,
а то я сам тебе помогу. – Прерываю его ор, вытирая нож о его же
штанину. – Только тебе мои методы точно не понравятся.
– Какого
хрена ты творишь? – задает он закономерный вопрос, зажимая рану на
ноге. Ну хоть орать перестал. А то тут акустика такая, что его
крики по ушам бьют.
– Ты мой
нож украсть пытался, я его себе вернул. Чего тут непонятного, –
пытаюсь пристроить к поясу выторгованный у Пахана нож.