Лаврененков одарил его уничижительным взглядом.
– А что насчет следов укуса на запястье? – спросила Маша.
– Кусала собака. Большая собака. Возможно, бойцовской породы.
Старик выслушивал своих подчиненных с обычной вежливой внимательностью. Лицо его было, как всегда, спокойным и доброжелательным, улыбка – вежливой и заинтересованной. Время от времени он переводил глаза с лица собеседника на красный карандаш, который вечно вертел в пальцах.
– Собака бойцовской породы… – повторил полковник Жук. – А конкретней?
На грустном лице Лаврененкова появилось легкое ироническое выражение.
– Андрей Сергеевич, если вы думаете, что я могу определить породу и масть собаки, а также ее кличку и место жительства, то вы сильно переоцениваете мои возможности. Что до остального, то есть один факт, который показался мне очень любопытным.
– Что за факт?
– Рот жертвы зашит плетеной лавсановой нитью с фторполимерным покрытием АР-87. Чаще всего эту нить используют патологоанатомы для зашивания рассеченных тканей.
На лицах присутствующих появилось выражение мрачного удивления.
– Но это еще не самое странное, – продолжил судмедэксперт, явно наслаждаясь реакцией коллег. – Самое странное, что нить, которой был зашит рот нашей жертвы, не новая.
– Как не новая?
– Да так. Ее уже когда-то использовали. По назначению.
Полковник Жук сдвинул брови.
– Семен Иванович, вы хотите сказать, что эту нить…
– Уже пускали в дело, – повторил судмедэксперт. – А потом вынули из зашитой плоти покойника и использовали снова.
– Ужас, – тихо проговорил молчавший до сих пор Стас Данилов. – Кто мог такое сделать? Какой-нибудь бывший патологоанатом?
– Почему обязательно бывший? Да и совсем не обязательно, что патологоанатом. Нить мог вынуть любой, кто имел доступ к телу. Вот только тело это мы, боюсь, найти не сможем.
– Когда, примерно, эту нить использовали в первый раз? – спросил Волохов.
– Думаю, не меньше года назад, – ответил Лаврененков.
– Чем дальше в лес, тем злее комары, – проворчал Волохов.
Полковник взглянул на Любимову.
– Мария Александровна, а вы что скажете?
Кроткие и любезные интонации голоса, выражение лица и глаз, которыми он прикрывал свое бессердечие, – все было на месте.
– Думаю, это не случайность, Андрей Сергеевич, – сказала Маша.
– Ясен перец, не случайность, – горячо проговорил Волохов. – Этот гад не только маньяк-убийца, но еще и некрофил.