— Хочешь сказать, что теперь только выкидывать?
Вероника ловко перешла от обвинений к раскаянию — вернулась напускная кротость, взгляд стал почти умоляющим. Зорьян напомнил себе, что общение продлится не больше получаса, с деланным сожалением ответил:
— Похоже, да. Выпечка из этого не получится. Жаль, что ты потратила столько сил зря. В принципе, из этого теста можно что-нибудь слепить.
— Из теста? Как из глины?
— Да, — Зорьян прошел в комнату, взял с полки открытку с котиком. — Потом положить сушиться, и оно станет твердым. Даже раскрасить можно. Я так в детстве делал.
— Ты лепил? — Вероника засветилась любопытством.
— Да. Мне нравилось.
— А почему не из пластилина?
— Не покупали.
— Извини.
— Ты-то тут причем?
— Я была бестактна, — проговаривая это почти-извинение Вероника ухитрилась подойти к нему вплотную и прижаться. — А вообще, предложение интересное. Я согласна. Давай полепим. Чур, я буду лепить змею.
— А я — червяка, — отступая в сторону, парировал Зорьян. — Только сначала позвоню. Очень надо. Еще вчера надо было позвонить.
Вероника встала на пороге, перекрывая ему выход из комнаты, внимательно посмотрела на открытку:
— Конечно. Я же тебе не мешаю?
— Нет-нет.
— Замечательно. У тебя красивое имя. Если ты не против, я буду называть тебя Зорька. Это так нежно звучит. Зорька моя...
Если Вероника хотела его как-то уязвить, то промахнулась: снайпер Зорьян Бркович откликался на позывной «Заря» и одергивал только тех, кто пытался именовать его «Розой».
Он кивнул и попытался выйти — в кухню, к заряжающемуся телефону. Вероника перегородила дорогу, упираясь рукой в дверной косяк:
— Вижу, что ты собираешься уйти. Понимаю, что мои охранники не смогут тебя остановить — даже если я отдам им такой приказ. Как мне тебя удержать?
— Никак.
Вероника задумалась, нахмурилась. Смоляные брови сдвинулись, янтарные глаза потемнели. Зорьян посмотрел на усыпанный веснушками подбородок — у висицы на нижней челюсти пробивались пятнышки рыжей шерсти — и признал, что Вероника весьма и весьма симпатична. Наверное, даже красива. Правильные черты лица, яркие и резкие краски, добавляющие облику экзотичность. Вокруг такой барышни волки и лисы стаей должны крутиться — даже без папиного наследства. Судя по всему, мужа или любовника у Вероники нет. Привередливая? Или женихи не подходят ко двору, увенчанному башенками и припахивающему бытовой химией? Папа-Домбровский устраивает кандидатам экзамены на сообразительность и с позором выгоняет вон? Веронике лет двадцать пять, энергия бьет ключом. Сомнительно, что отсутствие ухажера под боком связано с проблемами здоровья. Хотя, всяко бывает.